Глава 11. Лонгботтомы

Это лето не обещало никаких изменений для Невилла Лонгботтома, все должно было быть как обычно. Так, в принципе, оно и было, до определенного момента. Как раз до того самого, когда мальчик заметил взгляды, которые бросала на него бабушка. Ему очень не понравилось то, как она это делала. Невилл всегда считал, что бабушка им недовольна, специально делает ему замечания. До школы, подросток был в этом уверен, если бы он встретился с боггартом, то тот превратился бы в Августу Лонгботтом, но профессор Снейп оказался страшней, что пересилило в какой-то мере страх перед этой строгой женщиной.
В начале июле они вместе отправились в Святого Мунго, навестить родителей Невилла. Мальчик сидел на стуле между кроватями матери и отца, когда почувствовал пристальный взгляд на себе. Невилл хотел обернуться и посмотреть, кто же его так рассматривает, и поднял голову. Напротив него висело зеркало. Подросток удивился, когда понял, что это всего лишь его бабушка, но тут же растерянно заморгал, потому что на лице этой всегда уравновешанной, не показыващей эмоций женщины было выражение, которого Невилл не видел раньше. Там было все – сочувствие, грусть, какая-то щемящая нежность и тревога. И все это было направлено только на него. Наверное, впервые Невилл понял, что бабушка действительно его любит.
- Нам надо серьезно поговорить, Невилл, - произнесла женщина. – Да, простят меня мой сын и невестка, но ты имеешь право знать правду.
- Бабушка? – Невилл поежился.
- Пойдем, внук, - Августа положила свою руку на плечо подростка. Невилл встал и они вышли из палаты. Женщина повела внука не домой и даже не на Косую аллею, они прошли в маггловский Лондон, поймали такси и уехали в центр, в один из фешенебельных ресторанов, где можно было сидеть в отдельной комнате, одну из которых они и заняли. Августа села за стол и посмотрела на мальчика, присевшего напротив. – Это будет длинный разговор и здесь нас никто не подслушает.
Сначала они сделали заказ. Невилл все больше удивлялся. Бабушка вела себя совершенно не так, как это было обычно. Она никогда не стремилась что-то ему советовать или объяснять, а сейчас делала именно это. Когда на стол были поданы первые закуски, не требующие долгого приготовления, и официанты на время оставили их, Августа вздохнула и посмотрела на внука новым взглядом, в нем была решимость и твердость, а также гордость, за него.
- Подожди, не ешь, - остановила она Невилла, затем вытащила из своей сумочки баночку и посыпала почти прозрачную пудру над тарелкой внука. – Это безвредно, сухое зелье. С этого дня тебе придется применять зелья, нейтрализующие яды и другие зависимые зелья.
- Зачем? – вырвалось у Невилла.
- Я все тебе расскажу. Я не знаю, собирались ли когда-нибудь Френк и Алиса сказать тебе правду, но сейчас многое изменилось и я считаю, что ты должен все знать.
- Бабушка, ты меня пугаешь, - Невилл поежился.
- Я понимаю это, внук, - кивнула Августа. – Жизнь преподносит много сюрпризов, и иногда они оказываются полными тайн и много чего еще. Ты должен знать, что мой сын, человек, которого ты знаешь, как своего отца, таковым для тебя не является.
- Как же так? – Невилл растерялся.
- Мы все тебя очень любим, и я, и Френк и твоя мама, но мой сын не способен иметь детей, но всегда этого хотел. Они обратились к одному своему знакомому, который и подарил им тебя, стал твоим отцом по крови. После твоего рождения Алиса и Френк провели обряд усыновления, но, если обычно ребенок становится их полностью, то в случае с тобой все было совсем не так.
- Почему? – Невилл глядел на бабушку с испугом.
- Твоим отцом стал Хаффлпафф, - после паузы сказала Августа.
- Хаффлпафф? – придушенно повторил Невилл.
- Да, именно так, потомок одного из Основателей, - женщина внимательно смотрела на подростка, который вдруг схватил со стола фужер и махом его влил в себя и тут же закашлялся, хватая воздух ртом.
- Никогда не стоит торопиться, - улыбнулась Августа. – Все-таки вот так пить алкоголь не стоит, можно обжечь гортань.
- Алкоголь? – прохрипел парень.
- Да, алкоголь, - рассмеялась Августа, поразив внука еще больше. Он вообще не помнил на своем веку, чтобы бабушка не то что смеялась, а хотя бы улыбалась.
- Я – сын потомка Хельги Хаффлпафф? – отдышавшись, прохрипел Невилл.
- Вернее, принца Хаффлпафф, - складывалось впечатление, что женщина решила добить юношу своими новостями. Невилл потряс головой, даже почесал ухо, словно ему все это слышалось и у него явно какие-то слуховые галлюцинации. – Невилл, успокойся, это не сон, а истинная правда. Я, может быть, и ничего бы тебе не сказала, если бы ты вдруг не стал так явно напоминать Питера.
- Бабушка, ты знаешь моего настоящего отца? – в глазах плескалось и удивление, и желание узнать побольше и в то же время тревога.
- Да, Питер не ординарный человек, я бы сказала, что даже очень. Он очень сильно тебя любить, он весь первый год твоей жизни приходил к нам домой по два-три раза в неделю, - призналась Августа.
- А потом? – Невилл нахмурился.
- А потом очень многое случилось, - вздохнула Августа. – Мы все оказались в ситуации, которой хотели бы избежать. Но нам надо поговорить и еще кое о чем.
- Есть еще такие новости? – Невилл уставился на бабушку.
- В принципе, да, - кивнула та в ответ. – Ты не просто так считаешься посредственностью, Невилл. Я наложила на тебя ограничитель магии и до сих пор держу его.
- Зачем? – воскликнул Невилл.
- Что ты думаешь о Гарри Поттере? – вместо ответа спросила Августа.
- Ему не повезло, - это была первая мысль, пришедшая в голову Невилла.
- Да, очень, - кивнула женщина. – Вы оба родились в один день, только ты в двенадцать дня, а он точно на исходе месяца, без одной минуты в полночь. Вы оба подходите под пророчество просто идеально, но Темный лорд пришел в дом Поттеров и запустил Аваду в Гарри. Все могло быть наоборот, но чего не знает Дамблдор, так это того, что ты тоже помечен этой тварью. Тебя могли у меня отобрать после того, что случилось с Алисой и Френком, но позволить директору узнать, кто ты, я не могла.
- И ты наложила на меня ограничитель, - закончил за нее юноша, затем нахмурился.
- Да, он постепенно с тебя снимается, дня через три ты уже не будешь тем тюфяком Лонгботтомом, которого все знают, - сказала Августа.
- Ты меня защищала, все это время, - Невилл с благодарностью на бабушку.
- Да, а вот Гарри оказалось некому защищать, - вздохнула Августа. – Ты видел, каким он приехал из школы, там на платформе.
- Погиб его крестный, Сириус Блек, - тихо сказал Невилл.
- Я знаю, но на мальчика слишком много свалилось, слишком, внук, может случиться так, что он выпадет из игры, и слава Мерлину, если не на тот свет. Я очень сочувствую ему, но ты мне дороже, - произнесла Августа.
- Ты боишься, что директор возьмется за меня? – спросил Невилл, в ответ получил кивок.
Он еще долго разговаривали, и не только в этот день. Невилл сильно изменился ко дню своего рождения. Стал стройного телосложения, откуда-то появились мышцы, которых не было. Августа помогала внуку упорядочивать все знания, что теперь кашей проявились в его голове. Но в то же время юноша становился все более мрачным, разбираясь со всеми теми событиями, что происходили в школе за последние пять лет. Он решил поговорить с бабушкой.
- Невилл, что-то случилось? – Августа подняла голову от письма.
- Я много думал о том, что было в школе с момента, как там стали учиться я и Гарри, - произнес Невилл.
- И что ты решил? – женщина положила перо на стол и теперь внимательно на внука.
- Просто раньше я не замечал, как все это было, - тихо сказал Невилл.
- А сейчас? – чуть надавила голосом Августа.
- Ощущение, что все было подстроено и специально под Гарри, - еще тише сказал Невилл.
- Молодец, - улыбнулась женщина.
- Я прав? – Невилл скривился.
- К сожалению, да, - кивнула Августа. Они просидели у камина весь день и проговорили. Невилл рассказал бабушке все свои мысли по поводу пяти лет в школе, рассказал он и то, что знал о жизни Гарри, его настоящей жизни. Леди Лонгботтом была, мягко говоря, в ярости. Невилл впервые слышал, чтобы кто-то поносил Дамблдора, да еще и в очень крепких выражениях, но был совершенно согласен с бабушкой.
Шестнадцатилетие Невилла они отпраздновали тихо, вдвоем. Вечером они привязали к лапке совы небольшой сверток и отправили его к адресату – Гарри Поттеру.
- Вот этого-то я и боялась, - произнесла Августа, глядя на вернувшуюся сову с не доставленным подарком.
- С Гарри что-то случилось, - тихо произнес Невилл.
- Да, случилось, и надеюсь, не самое страшное, но сейчас ни в чем нельзя быть уверенным, - сказала женщина. – Думаю, надо ждать в гости Дамблдора в ближайшее время. Внешне мы с тобой ничего сделать не можем, но свои полученные знания ты не должен показывать, до поры до времени.
- Я понял, - кивнул Невилл.
Августа была права, Дамблдор появился ровно через неделю. О чем говорили директор и его бабушка, он не знал, но смог понять, что беседа была неприятной, судя по их лицам. Каким образом Дамблдору удалось уговорить Августу Лонгботтом отпустить Невилла якобы к друзьям, где он будет в полной безопасности, мальчик тоже не мог уяснить, но это случилось. Августа отпустила в это самое "безопасное место" внука, но с большой неохотой. Она понимала, что пока бороться с Дамблдором не было возможности, его репутация слишком чиста и мощна. Она против него никто.
Директор же поражался изменения, произошедшим с нелепым гриффиндорцем. Тот похудел, возмужал, что-то неуловимо изменилось и в выражении глаз. Конечно, все это можно было списать на события, произошедшие в Министерстве. Сейчас Дамблдор даже пожалел, что не занялся и этим потенциальным героем с детства, как распорядился жизнью Поттера, но все можно исправить.
Десятого августа Невилл переступил порог дома на Гриммуальд-плейс, 12. Он сразу почувствовал, какая гнетущая обстановка царит в особняке. Казалось, что-то гложет людей. Новость об исчезновении Гарри Поттера не была такой уж ошеломляющей, но вот то, что вместе с ним исчезли и Дурсли юношу удивило, особенно зная, как эти родственники относились к своему племяннику. Что-то происходило, и Дамблдор оказался в этой ситуации не у дел. Невилл прекрасно понял, зачем он здесь, стали ясны ему до конца и действия его бабушки.
После отъезда Невилла Августа решила возобновить старые связи и прозондировать обстановку. Не так уж мало людей, как оказалось, довольны влиянием Дамблдора. Посиделки за бокалом вина или коньяка многое прояснили для женщины, в том числе и то, что существуют не только две силы – Темный лорд и Дамблдор, но и третья, пока еще не организованная из-за отсутствия лидера. Сейчас они разрозненны, но как только появится сильный маг, способный встать во главе, все изменится.
В последних числах августа в доме Лонгботтомов появился неожиданный гость.
- Госпожа, к вам гость, - склонился перед женщиной домовик.
- Впусти, - кивнула та. Августа подняла голову от книги, которую читала и тут же отбросила ее в сторону и вскочила, напротив нее в дверях стоял Питер.
- Здравствуйте, леди Лонгботтом, - улыбнулся тот.
- Питер, Мерлин, откуда? – воскликнула та, идя к нему навстречу. Питер поцеловал ей руку. Августа распорядилась быстренько накрыть на стол.
- Спасибо, а то я вымотался за сегодняшний день, - вздохнул тот, падая в кресло.
- Откуда ты? – спросила женщина.
- Ну, в ближайшие дни много чего должно произойти, - усмехнулся тот. – Я хотел попросить у вас разрешения рассказать все Невиллу.
- Он уже все знает, дорогой, - улыбнулась Августа. – Я рассказала ему все еще в начале июля.
- Он дома? – дернулся Питер.
- Нет, - посмурнела женщина. – К сожалению, я пока не могу переиграть Дамблдора.
- Он у него? – нахмурился мужчина. Августа со вздохом кивнула.
- Надо же было вытащить одного и тут же потерять другого, - проворчал Питер.
- Вытащить? – Августа удивленно уставилась на мужчину, и тут она схватилась за сердце. – Гарри Поттер у тебя?
- Леди Августа, спокойно, только спокойно, - переполошился Питер.
- А ну рассказывай, чего натворил, - мрачно потребовала женщина. Не сильно вдаваясь в подробности, Питер выдал ее рассказ о том, что случилось этим летом.
- АНДЕРС?! ГАРРИ ПОТТЕР НА САМОМ ДЕЛЕ АНДЕРС?! – у бедной женщины просто слов не хватало и выдержки, она потеряла весь контроль.
- Августа, об этом никто не должен знать, еще год. Адриану нужно время на реабилитацию. Он три раза уходил туда, три, - Питер пристально смотрел на нее.
- Питер, ты должен мне заблокировать память. Эту новость никто не должен узнать раньше времени, - заявила женщина.
- Вы уверены? – спросил Питер, та кивнула. Мужчина сменил тему. – Вы знаете, куда Дамблдор увез Невилла?
- Говорит в штаб Ордена Феникса, - вздохнула Августа.
- В особняк Блеков? – воскликнул Питер. Женщина удивленно на него уставилась. – Гарри сказал, где этот самый Орден заседает. Но это просто свинство, даже съехать не соизволили, - скривился мужчина. – А дом-то теперь принадлежит Гарри Поттеру, а вернее, Адриану Андерсу. Ладно, подумаем, что с этим можно сделать.
- Теперь понятно, как фамильное серебро Блеков оказалось на улице, - задумчиво произнесла Августа.
- Что? – нахмурился Питер.
- Уже не первый раз у ростовщиков и мелких уличных дельцов замечают вещички Блеков, - сказала Августа. Питер был разъярен, руки сжались в кулаки.
- Августа, вы можете этим заняться? Скупить все? Деньги я вам отдам, передам завтра же. Но все нужно вернуть, - мужчина с надеждой смотрел на женщину.
- Это будет даже интересно, - усмехнулась та.
- Спасибо, - улыбнулся Питер.
- Пока не за что, - сказала та.
Они еще немного обсудили, что да как будет происходить, как будут держать связь, на последок Питер сказал, что Питера Петтигрю первого сентября не станет, а в миру появиться Питер Де Вера, лорд Хаффлпафф. Взгляд Августа только сейчас выхватил перстень на руки мужчины. Она была рада за этого мужчину, подарившего ей замечательного внука, и пришедшего повидаться и даже попросить о помощи. Она нисколько не сомневалась в своем решении открыть юноше правду о его происхождении и теперь понимала, что была права. Перед уходом Питер заблокировал ей память одним древним заклинанием.
Все это время Невилл находился в мрачном расположении духа. Единственный человек, с которым он имел более менее нормальные отношения в доме был Рон. Они оба знали то, что всем остальным было недоступно. Это притягивало парней друг к другу. Через два дня после прибытия в особняк с ним поговорил сам Дамблдор. Сейчас, глядя в эти добрые глаза, Невилл видел совсем не доброго, слегка свихнувшегося старика, а беспринципного, идущего по головам к своей цели манипулятора. Хотелось вырваться из этих цепей, сбросить все к чертям собачьим и бежать куда подальше. Он стал принимать зелье, выданное бабушкой, утром и полдозы вечером, на всякий случай.
- Невилл, - улыбка совсем не обманула юношу. – Сейчас такое время, что мы все должны быть готовы..., - парень отключился почти сразу, лишь преданно глядел на директора и кивал головой. Сам же обдумывал ситуацию. Попасть на место Гарри он не хотел, но как вырваться из-под контроля директора? Единственный союзник, который у него был – Рон, и тот пока не знал об этом. Надо было срочно что-то делать. Блок, который ему поставила в голове бабушка, был превосходен, и он всегда чувствовал, кода к нему лезли. А во время всего монолога директор таки залез к нему в голову, но ничего интересного обнаружить не смог. Августа Лонгботтом была одним из лучших легелиментов в стране, да и, наверное, в мире тоже. Из раздумий его вырвал голос Дамблдора. – Поэтому для вас для всех будут дополнительные занятия по боевой магии и всему остальному. В этом доме никто не обнаружить использование волшебства несовершеннолетними. Занятия начинаются завтра.
- Да, профессор, - кивнул Невилл, изобразив немного неуверенную улыбку на лице. Откуда было директору знать, что из его десятиминутной речи услышаны были только первое и пару последних предложений?
Занятия ничем особым не отличались. Гермиона как всегда ушла вся в учебу, зарылась в книги. Рон был несколько отрешен, весь в своих мыслях, а ему самому приходилось в первую очередь не показывать появившихся за лето навыков.
Они были с Роном одни в тренировочной комнате, когда Невилл решил вспомнить навыки вызова Патронуса. Взмах, улыбка и посреди зала стоит красавец-лев, светящийся почему-то не серебром, как должно быть, а золотым светом.
- Невилл, это что? – когда растаял лев, сдавленно поинтересовался Рон.
- Патронус, кажется, мой, - не менее шокированный увиденным, выдал тот в ответ.
- И с каких пор это лев? Да еще и такой? – Рон подошел к однокурснику.
- Понятия не имею, - помотал головой Невилл, взмахнул палочкой. – Экспекто Патронум.
Но залу прошелся золотой лев, и уже начал таять, когда вдруг стал серебряным, а потом очертания расплылись и наружу сунула нос рысь.
- Блин, это что? – Рон окончательно выпал в осадок, затем сам взмахнул палочкой. – Экспекто Патронум, - ничего, и только с пятого раза из его палочки полился серебристый свет, постепенно превратившийся... в лису. Рон с изумлением на нее смотрел. – Лиса? Лиса?! Лиса! И какого?
- По-моему, нам надо в библиотеку, срочно, - сказал Невилл, и схватив Рона за руку, потянул за собой. До самого вечера они окопались между книжными полками, чем ввели в ступор всех, даже Гермиону. Такого энтузиазма от мальчиков никто не ожидал.
- И как искать эту информацию? – спросил Рон у Невилла, не ожидая, что в библиотеке, кроме них окажется кто-то еще. Гермиона ушла полчаса назад. Но они были не одни, за стеллажом, что был за их спиной стоял Снейп.
- Ну, надо еще посмотреть, а вдруг найдем, - неуверенно произнес Невилл.
- Я вообще не знал, что Патронус может измениться, но чтобы было еще и две формы, - Рон присел на корточки и стал изучать нижнюю полку. Зельевар напряг слух, тема действительно была интересной, но с чего она заинтересовала гриффиндорцев, да еще и этих.
- Я тоже не знал, но что-то же должно быть по этой теме, - вздохнул Невилл.
- Слушай, а с чего у нас поменялись Патронусы, как думаешь? – Рон взглянул на однокурсника. Снейп обратился весь в слух. "Ничего себе новости", - пронеслось у зельеваре в голове.
- Не знаю, может быть, у нас с тобой поменялся внутренний мир? – сделал предположение Невилл.
- Ты знаешь что-то такое, что неизвестно другим? – напрямую спросил Рон.
- Да, это лето было полно сюрпризов, - тихо сказал Невилл, потом встрепенулся. – Знаешь, может, задать вопрос профессору Люпину о Патронусах? Или лучше Снейпу.
- Невилл, у тебя все дома? Снейпу? Да он же нас потом с тобой с потрохами съест, даже если мы не будем ходить на зелья, - воскликнул Рон, вызвал ухмылку на лице этого самого Снейпа.
- Будем, - твердо сказал Невилл. - Зелья сделали обязательным предметом до окончания школы, а не только до СОВ.
Зельевар скривился: "Это еще что за новость такая? Ну, Дамблдор!"
- Кстати, как сдал? – Рон посмотрел на Невилла.
- Неплохо, даже зелья с какой-то радости на выше ожидаемого, представляешь? Уму не постижимо, - улыбнулся Невилл.
- Да, хотелось бы всем этим поделиться Гарри, - уныло вздохнул Рон.
- Что с Гермионой? Она словно вычеркнула его из своей жизни, - вдруг спросил Лонгботтом.
- Не знаю, у меня такое чувство, что она считает его предателем, - тихо сказал Рон. – Это как-то..., - Рон махнул рукой.
- Понимаю, у меня такое же впечатление сложилось, - кивнул Невилл. – Дружба оказалась не такой. Если честно, то я думал, что именно ты выступишь в этой роли, а не Гермиона. Но я рад, что ошибся.
- Спасибо, что сказал правду, - Рон с благодарностью посмотрел на Невилла. – Я знаю, что не всегда был преданным другом, много завидовал Гарри, пока не понял, насколько ему на самом деле не сладко. А сейчас мой друг пропал и найти его не могут. Совсем не могут, Невилл.
- Он вернется, Рон, когда-нибудь вернется, а ты будешь тут и будешь ему рад, - Невилл положил свою руку на плечо Рона.
- Я буду ждать, - твердо сказал Рон.
Больше к этой теме, как и к поискам Патронуса они не возвращались. Но за пять дней до отъезда в Хогвартс в их комнате, на кровати Рона оказалась книга, открытая на странице, посвященной Защитнику.
- Ты был прав, - поднял голову Рон и посмотрел на Невилла. – Изменились мы, изменились и Патронусы.
С того вечера, с момента подслушанного разговора в библиотеке, Снейп стал пристальнее присматриваться к двум гриффиндорцам, подмечая все изменения в них. Именно он увидел первого сентября, что детям что-то подсыпали в завтрак, и что на Невилле это дрянь не сработала, а Рон сопротивляется, сильно сопротивляется. Видел это и Артур, но ничем не мог помочь сыну, пока не мог.
На вокзал они поехали на машинах, как всегда прибыли за десять минут до отхода поезда, поэтому все происходила на бегу. Как им удалось найти пустое купе, сам черт не знает, но удалось. Невилл полдороги наблюдал за попытками Рона справиться с безумной головной болью. Нащупав в кармане заветную баночку с сухим зельем, Невилл поднялся с места.
- Рон, не хочешь прогуляться?
- Да, конечно, - улыбнулся тот через силу. Парни вышли, Невилл тут же схватил Рона за руку и потащил в тамбур. Он дернул дверь во второй, но она была закрыта. Решив, что это проводники так поступили, чтобы дети не шлялись по всему поезду, он успокоился и вынул из кармана баночку. На самом деле с той стороны стояли слизеринцы – Драко Малфой, Блейз Забини и Панси Паркинсон. Они затаились, когда по голосам определились, кто стоит в первом тамбуре.
- Глотай, - приказал Невилл.
- Что это? – простонал рыжий юноша.
- Если я прав, то ЭТО нейтрализует то, что всыпали нам в завтрак, - сказал Невилл. – Только вот ты по какой-то причине не поддался. Глотай, давай.
Рон проглотил, закашлялся.
- Иди, запей водой, - кивнул в сторону туалета Невилл. Они еще долго простояли в тамбуре, больше молчали. Рон приходил в себя. В голове постепенно прояснялось, но как только осознание всего пришло к Рону, парня стало выворачивать наизнанку.
- Ты как? – спросил бледного Рона Невилл.
- Я не хочу ехать в эту школу, - простонал Рон. – Он же теперь все время будет что-нибудь подсыпать.
- У меня пока есть зелье, на какое-то время хватит, а завтра напишу бабушке, чтобы прислала на двоих, - заявил Невилл. – Пошли, а то искать будут. Кстати, почему не ты староста, как Грейнджер?
- Понятия не имею, да оно мне и не надо, - ответил Рон. Слизеринцы открыли дверь и тупо уставились друг на друга. Из этих небольших монологов они смогли вынести больше, чем могли бы ожидать.
- Не все так уж хорошо в датском королевстве, - задумчиво произнесла Панси и взглянула на "Пророк" в своих руках", откуда на нее смотрел мальчик в смешных очках из-под огромного заголовка, посвященного ему. Они еще не знали, какие события произойдут в этот день и какие последствия все это будет иметь.

Глава 13. Удар по Дамблдору

Первое сентября 1996 года запомнилось Англии тем, что она узнала правду о настоящей жизни Гарри Поттера. Люди были взбудоражены тем, что их Герой жил на правах домового эльфа, а не как маленький принц. Но самое интересный резонанс это вызвало в кругу аристократов. Все вдруг вспомнили, что Поттер является последним отпрыском древнего рода, отнюдь не бедного. Мальчик должен был принять на себя статус лорда и, в принципе, войти в Совет в двадцать один год, в который входили роды, состояние которых исчислялось не меньше чем в полмиллиона галлеонов свободных средств, то есть монет, лежащих просто в сейфах Гринготса и не задействованных в бизнесе. Как-то сразу забылось, что мальчик полукровка, да и не имело это такого уж большого значения, родовитость отца все перекрывала.
Совет был собран в тот же день, буквально за час после того, как на столы глав семейств был положен номер "Ежедневного пророка". Все понимали, насколько Скитер может завраться, но оставлять такую информацию без тщательной проверки было нельзя. Пятнадцать лет никого не интересовала эта сторона жизни юного мага, а стоило появиться статьям, которые показали кое-что нелицеприятное, как все сразу же стали искать виноватого. Хотя, кое-что, это мягко сказано.
Первый же вопрос, который был озвучен на Совете, поверг всех его членов в недоумение: "Кто опекун Поттера?"
- Но это же и так известно, - наконец, подал голос один из членов Совета, неким лорд Уиттакер, который уже одной ногой стоял на вылет, поскольку его состояние катастрофически исчезало в неизвестном направлении. Этот человек совершенно не умел управлять деньгами, еще год-два такими темпами и у него не останется и кната. Правда, никто о нем и не будет "плакать".
- В том-то и дело, что не ясно, - покачал головой Лорд МакКалистер. – Магглы не могут быть официальными опекунами ребенка-мага, тем более, если он является потомком аристократического рода.
- По идее, это должен быть Блек, - лениво отозвался Малфой, который уже имел полное представление о том, что Скитер даже преуменьшила историю жизни Золотого мальчика Дамблдора, был он в курсе и того, чего не знал более никто – исчезновения этого самого мальчика.
- Блек не мог быть его опекуном, - покачал головой глава Совета.
- Блек был его крестным, - последовал ответ.
- Что, прости, Люциус? – вкрадчиво переспросил МакКалистер.
- Сириус Блек – крестный Гарри Поттера, - последовал ответ.
- Ты уверен? – новый вопрос.
- Да, - кивнул Малфой.
- Странно, странно, - прищурился председатель. – Если он его крестный, то какого черта он делает в Азкабане за убийство семьи, которую не мог предать без смертельного исхода для себя?
- Понятия не имею, - скучающим тоном произнес Люциус. Эту тему он поднимали и в разговоре со Снейпом и Люпином, но ответа на данный момент они так и не нашли. Чем глубже они начинали копать, тем больше вопросов возникало.
- Так, сейчас у нас не времени разбираться с Блеком, у нас на повестке дня – Гарри Поттер и каким образом Совет упустил этого мальчика из своего поля зрения? – стукнул молоточком о специальную подставку председатель.
- А что здесь говорить? Скитер в кои-то веки написала правду, - пожал плечами Малфой.
- Что? – воскликнули почти все, кто был в зале заседаний.
- Откуда такая информация? – прищурился МакКалистер.
- От профессора Хогвартса – Северуса Снейпа, которого вы до сих пор не ввели в Состав Совета, хотя и признали за ним право быть лордом Принцем, - съязвил под конец Малфой.
- Успокойтесь, господа, - молоточек снова застучал, призывая всех к тишине.
- И откуда..., - МакКалистер сделал паузу, затем продолжил. – Лорд Принц узнал эту информацию?
- Из первых рук, - пожал плечами Люциус.
- Насколько мне известно, - Паркинсон усмехнулся. – Поттер и Снейп, мягко говоря, не дружат.
- Информация не для разбирательства, - выпрямился Малфой. – По приказу Дамблдора Северус занимался с Поттером окклюменцией, чтобы научить его защищать свой разум от Сами-знаете-кого, - хмыкнул он на последнем слове.
- СНЕЙП ЗАНИМАЛСЯ ОККЛЮМЕНЦИЕЙ С ПОТТЕРОМ?! – Паркинсон был удивлен безмерно. – Дамблдор совсем ум потерял? Кто же таким образом учить детей окклюменции? Он ведь мог разрушить все природные щиты...
- А оно так и случилось, - усмехнулся Малфой.
- Происшествие в министерстве с этим как-то связано? – МакКалистер пристально смотрел на блондина. Тот только кивнул в ответ. Здесь, в зале половина была приверженцами Темного лорда, вторая половина придерживалась нейтралитета, но была в курсе происходящего. Никто никого не осуждал и не критиковал. Совет был Советом, а остальной мир – остальным.
- Меня интересует другое, каким образом Поттер оказался вне поля нашего внимания, - произнес МакКалистер.
- Это можно объяснить только тем, что роль магического опекуна мальчика досталась кому-то, кто имеет очень большой вес, и у кого хватило сил удалить ребенка так, чтобы никто не заинтересовался его жизнью, - произнесла дама в возрасте, задумчиво покручивая в руках перо.
- И почему на ум приходит только один человек? – пробормотал Малфой в установившейся тишине.
- Уж не Дамблдора ли вы имеете в виду, лорд Малфой? – усмехнулась та же женщина.
- А у вас на уме есть кто-нибудь другой? – усмехнулся в ответ Люциус.
- Вопрос в том, как нам поступить в этой ситуации, - председатель оглядел членов Совета. – Оставить все как есть...
- Это неприемлемо, - перебил его МакКалистер.
- Согласен, - кивнул Малфой.
- В таком случае, Робин, - председатель посмотрел на шотландца. – Я поручаю вам выяснить всю историю жизни Гарри Поттера, а также доставить его на Совет, как только у нас будет вся информация. Мальчик должен оказаться в обществе тех, с кем в дальнейшем будет проводить свое время. На данный момент считаю целесообразным, чтобы вопросом юного Поттера занимались те, кто не имеет отношения к Темному лорду, - председатель кинул многозначительные взгляды на Паркинсона, Малфоя и еще несколько человек, кто входил по его сведениям в ближний круг Волдеморта. – Робин, мы ждем от тебя информации, на основе которой и будет дальше действовать.
Это решение было принято единогласно.
Малфой вернулся домой в приподнятом настроении. Он так и остался на этом Совете, кто знал больше всех, но делиться информацией не собирался. В Малфой-меноре его ждал гость, вернее с сегодняшнего дня жил Люпин, который якобы отбыл в стаю Грейнбека Сивого, выполнять задание Дамблдора. Северус и Люциус, да и сам Ремус рассудили, что это не самая хорошая идея, а искать оборотня у Малфоев никто не будет.
- Как прошло? – Ремус поднял голову и посмотрел на хозяина поместья поверх книги, которую читал.
- Люпин, я хочу, чтобы ты занялся дополнительным обучением с Драко, - вдруг произнес Люциус.
- И как ты это себе представляешь? – удивился оборотень.
- С первого октября, каждую субботу старшие курсы Хогвартса будут отпускать в Хогсмид. Это нововведение этого года. У меня есть домик там, занятия моему сыну не помешают, - заявил Люциус.
- Как пожелаешь, - пожал плечами Ремус, возвращаясь к книге.
- Совет занялся разбирательство по делу Поттеру. Чувствую, каша завариться еще та, - произнес Малфой, падая в кресло совсем не по-аристократически.
- Рано или поздно это должно было случиться, - философски заметил Люпин.
А утром они оба чуть не подавились завтраком. "КТО УКРАЛ МИЛЛИОНЫ ПОТТЕРОВ?" – на пол первой полосы "Ежедневного пророка" располагался вот такой заголовок, а под ним копия финансовых документов, где четко и ясно было написано, кто и сколько снимал денег со счетов Поттеров за последние пятнадцать лет. Если не считать суммы, где-то размеров чуть больше тридцати пяти галлеонов за пять лет, потраченной лично Гарри, остальные суммы исчислялись десятками тысяч и были сняты совсем не владельцем.
- Интересно, Дамблдор так был уверен, что эта афера никогда не откроется? – с каким-то странным выражением на лице произнес Люпин.
- Похоже, он становиться слишком старым, - усмехнулся Люциус.
- Дело не в этом, - покачал головой оборотень. – Это было бы очень большой ошибкой, Люциус, недооценивать такого человека, как наш директор. Возможно, он стал слишком самонадеян и просто не прикрыл свой зад настолько, чтобы не оказаться в такой ситуации.
Малфой пристально смотрел на своего гостя и обдумывал его слова. В них было слишком много того, что действительно могло оказаться правдой.
- В таком случае у кого-то появился очень острый зуб на директора, - наконец, произнес Люциус. – Вопрос, у кого.
- Я мог бы предположить, что у Гарри, но он до сих пор был слишком наивен и легко поддавался на провокации Дамблдора, как мне не жаль, - тихо произнес Люпин.
- Ты тоже, надо сказать, - усмехнулся Малфой.
- Согласен, но Гарри придется слишком много доказывать, чтобы он поверил нам, - вздохнул Ремус.
- Мне все время кажется, что мы что-то упорно упускаем из виду, - вдруг произнес Люциус. – Что-то, что происходит прямо у нас под носом. Малфой перевернул страницу газету и снова поперхнулся. – Да, что же это такое сегодня. Люпин недоуменно посмотрел на мужчину, затем последовал его примеру и открыл вторую страницу Пророка. На него с середины страницу смотрел Сириус Блек, вернее, два – юный, тот, что до Азкабана, и второй – после него. А сверху: "КТО ОТВЕТИТ ЗА 12 ЛЕТ ТЮРЬМЫ ДЛЯ НЕВИНОВНОГО ЧЕЛОВЕКА?", а ниже в половину меньшим шрифтом было дополнение: "Предсмертные откровения Питера Петтигрю или муки совести". Ремус с бьющимся в горле сердцем стал читать статью, которая довольно полно излагала ситуацию, связанную с Сириусом, а также почти дословно было передано признания Хвоста.
- Что вообще происходит? – Люпин поднял голову и посмотрел на Люциуса.
- Вот и мне интересно, что же такое происходит, - мрачно выдал тот.
Не они одни пытались понять, что случилось в этом мире, что такая информация стала вдруг известна всему обществу. Мало кто не понимал, что обе статьи наносили сильнейший урон репутации директора Хогвартса. Робин МакКаллистер связался с председателем Совета, и в результате было принято решение обратиться в Министерство и потребовать смещения Дамблдора хотя бы с части постов. По их мнению, такой человек не мог быть главой Визенгомота, да и директором Хогвартса тоже, но с последним они ничего не могли сделать, а вот с первым – запросто.
Председатель Совета и еще пара его членов направились в Министерство, а МакКалистер и его команда стали разбираться с жизнью Гарри Поттера. Им с трудом, но все-таки удалось пробиться в дом, сняв все чары, которые наложили на дом Дурслей орденцы. Применение ряда ритуалов дало им довольно полную картину того, что происходило в этом доме до лета этого года. Где-то после марта месяца история начала тускнеть и разобраться в том, что здесь происходило было уже невозможно, но то, что они узнали, могло с полным правом дать основания для того, чтобы заподозрить неладное, даже самое худшее. МакКалистер решил выяснить как можно больше прежде, чем докладывать председателю. Ему совсем не нравилась подоплека всего этого дела.
Утро же того, кто должен был стать объектом пристального внимания магической общественности в первый учебный день в Хогвартсе, даже не мог представить, что его ждет. Он был в радушном расположении духа и как обычно строил свои масштабные планы. Он не сомневался, что ему удастся создать из Невилла примерно такое же оружие, как и из Поттера. Жаль, что он не стал готовить его с того же момента, как и первого, тогда всегда был бы запасной вариант, а сейчас придется слегка повозиться. Хоть Лонгботтом и изменился за это лето и довольно сильно, но все же был слабоват для такой миссии. Если Поттером было все проще, то есть никто особо и не сомневался в исходе битвы, то вот за Лонгботтом стояла леди Августа, которая после смерти внука может испортить ему жизнь основательно. Тут, как с близкими Поттера, так не поступишь, слишком серьезный резонанс будет.
Эти его размышления были прерваны прилетом сов с "Ежедневным пророком". Он не собирался читать эту газетенку, особенно после вчерашнего. Он мечтал оставить историю с Поттером в забвении, и был сильно "раздосадован" тем, что кому-то удалось в этом разобраться и узнать истинное положение дел. Чем дольше правда оставалась бы неизвестной, тем лучше было бы для него. Из этой ситуации можно было бы извлечь выгоду. Но его настроение было испорчено сразу, как только он увидел заголовок на первой полосе, а затем взгляд впился в банковский документ по регистрации снятия наличности со счета, где фигурировало его имя напротив совсем уж не маленьких сумм. Настроение резко опустилось до нуля. По Большому залу покатились шепоты, некоторые студенты стали кидать на него взгляды, пытаясь понять – правда ли то, что тут написано. Почувствовал он и взгляд Минервы МакГонагалл, в нем были укор и разочарование. Вот это ему совсем не было нужно. Единственный, кто не проявил вообще никаких эмоций после прочитанного, был как всегда Снейп, но тот уже некоторое время вызывал у директора опасения и подозрения, как и Люпин, но того услали к оборотням. "Сдохнет, не страшно", - решил директор, давая "наивному и преданному" Ремусу задание.
- Занятия начнутся через десять минут, - провозгласил директор, после чего покинул Большой зал, прекрасно понимая, какие настроения бродят среди учеников и учителей. В ком он не сомневался, так это в гриффиндорцах, которые встанут на его защиту. И он оказался прав, как показал дальнейший день. Красно-золотые орали на всю школу, что два последних номера "Ежедневного пророка" ни что иное, как самое настоящее вранье. Мало кто заметил, что в этих громогласных заявлениях не участвовали Невилл Лонгботтом и Рон Уизли.
В обед директора в срочном порядке вызвали в Министерство, где он должен был дать объяснения всему тому, что было написано. К этому времени он уже более менее успел составить план своих оправдательных речей. Чего он не ожидал, так это присутствия нескольких незнакомых лиц с очень мрачными выражениями на лицах. К этому времени он уже ознакомился и со статьей о Сириусе и принял довольно радикальное решение, которое в будущем могло бы ему здорово помешать, если бы не одно но... А сейчас у него на первом месте стояло то, что он должен успокоить общественность и вернуть свое пошатнувшееся положение. "Скитер надо убрать", - решил он.
- Мистер Дамблдор, проходите, - мисс Боунс смотрела на него строго и не очень приветливо.
- Благодарю, - он умел делать хорошую мину при плохой погоде.
- Мы хотели бы получить от вас объяснения некоторым фактам, которые стали нам известны в последнее время, - заявил Скримджер.
- Особенно те, что касаются Гарри Поттера, - добавил Фадж.
- Мистер Дамблдор, - председатель Совета аристократии поднялся и в упор посмотрел на директора. – Может быть, вы объясните, каким образом вы получили опекунство над юным лордом?
- Каким лордом? – Дамблдор изобразил удивление. Он знал, что в семнадцать лет Гарри должен был получить титул, но не думал, что его уже сейчас считают таковым.
- Лордом Поттером, - уточнил председатель. – Вы обошли закон.
- Ничего подобного, я выполнял просьбу его родителей, - улыбнулся директор.
- Вы ввели в заблуждение огромное количество людей, мистер Дамблдор, - председатель еле сдерживался. – Вы посягнули на члена Совета.
Дамблдор нахмурился, улыбка чуть застыла на лице. Он слышал об этом мифическом Совете аристократов, но никогда не мог узнать подробностей. Сами Дамблдоры, хоть и были не бедны, но титула не имела, так что и о Совете знать не могли. Что он знал точно, так это то, что в Совет входят очень богатые роды, но принципов отбора членов он не знал, а, судя по словам этого человека, Поттер был вписан в этот Совет с рождения. "Не знал, что Поттеры настолько богаты", - пронеслось у него в голове.
- Я лишь выполнял волю Джеймса и Лили, - твердил свое Дамблдор. Он был спокоен, казалось, ничто не могло поколебать его уверенность в себе.
- А деньги со счетов мальчика вы, с какой стати снимали? – на лице председателя Совета появилось, ох, какое недоброе выражение лица.
- На его проживание, питание, одежду, - пояснил директор.
- Правда? – насмешливо поинтересовался еще один человек. – И как? Вещи на пять размеров и явно взятые с помойки, старые древние очки и полуголодный вид стоили всех этих денег? А чулан под лестницей стоит несколько тысяч галлеонов в месяц?
- Я понятия не имел, как живется мальчику у своих родственников, - прикинулся дурачком Дамблдор, изображая на лице сожаление.
- С какой стати вы вообще отдали ребенка магглам? Ребенка аристократов, единственного наследника и мага? – Боунс явно была не на его стороне.
- Лили дала ему кровную защиту..., - начал плести уже давно известную сказку для всех.
- Мистер Дамблдор, все это вы можете говорить простым обывателям, которые только и могут поверить в эту ахинею, но не нам, истинным аристократам, очень неплохо знакомым с кровной магией. Уж вы-то должны знать, что магглорожденная ведьма не могла никаким образом наложить кровную защиту на ребенка. У нее просто не хватило бы на это магии, даже если она была неординарной личностью, - не дал вклиниться в его речь Дамблдору председатель. Вот этого директор не учел, явно понадеявшись на авось. Если бы тут были только министерские чиновники, то все прошло бы на ура, но присутствие членов Совета аристократии смешало все его планы. И теперь у него явно были проблемы, с которыми придется разбираться. "Чертов мальчишка, куда он делся", - мрачно подумал он про себя. – "Одни проблемы с ним. Все шло так замечательно, так ведь нет, надо было выкинуть такой фортель".
- Мистер Дамблдор, - Боунс посмотрела на директора. – Вам следует приготовиться к слушанию, которое пройдет через три дня в зале Визенгомота. С этого дня вы отстраняетесь от всех своих постов, кроме директорского, но будь моя воля, вы и там не были бы. К сожалению, должность директора Хогвартса не является выборной. Все обвинения вы узнаете через три дня и, надеюсь, у вас найдутся более веские доказательства и объяснения правомочности ваших действий. До свидания.
Ему без каких-либо намеков дали понять, что он может убираться. Дело действительно было дрянь, и он это понял. Но Министерство, по его мнению, поступило глупо, дав ему три дня, а, значит, у него появилось время, чтобы все исправить и подчистить. Он не вернулся сразу в школу, а направился в Литтл-Уининг. Ему нужно было самому осмотреть дом Дурслей. Конечно же, он знал, что никакой кровной защиты на доме не было, но то, что предстало его зрению сейчас, удивляло. Какой-то намек, почти неуловимый, который могли заметить лишь единицы в мире магии, но он был. Как директор не старался, он не мог поймать за хвост эту нить и понять, что происходит, откуда это взялось. Нить все время ускользала. Дамблдор потратил немало времени у дома, но разобраться со странностями ему не удалось, зато он понял, что тут уже побывали его противники, а это было плохо, особенно, когда он понял, какие заклинания они применяли. У них теперь были доказательства того, как здесь жилось мальчишке. Директор был зол на всех и на себя. На себя за то, что слишком сильно расслабился, понадеявшись на тупость чиновников.
- Никогда не стоит забывать о своей безопасности, - пробормотал он себе под нос, прежде чем отправился обратно в школу. Он не хотел сейчас ни с кем разговаривать и встречаться, так что заперся в своем кабинете. От портретов он получил полный отчет о том, что творилось в школе во время его отсутствия, а школа бурлила, делясь на различные лагеря: ярых сторонников и защитников Дамблдора, во главе которых к удивлению Рона встали Гермиона и его собственная сестра; сам он и Невилл держались в тени, за что уже успели огрести от обеих девушек по полной и поссориться с ними; слизеринцы же поддерживались того, что в статьях хоть и может что-нибудь быть переврано, но вполне может быть правдой, тем более на этом настаивал Малфой, который в отличие от многих был очень даже в курсе того, что почти все в газете было правдой; были те, кто держался нейтральной стороны, просто наблюдая; но были и те, кому до всего этого было просто по барабану.
В течение трех дней директор не показывался в пределах видимости ни педагогического состава, ни студентов, что порождало новые слухи среди учеников. Новый учебный год начался весело для всех. Первой новостью стало исчезновение Поттера. Что только не говорили на эту тему, диапазон объяснений был от смерти до перехода на сторону Того-кого-нельзя-называть. Самое смешное все они в какой-то степени были правы.
6 сентября с самого утра у Дамблдора не задалось. Настроение было ниже нуля. Какой-то четкой линии поведения он так для себя и не придумал, решив идти ва-банк и продолжать изображать эксцентричного доброго дедушку. Чем-то, как он понимал, ему придется пожертвовать, главное исправить то, что Поттер своим исчезновением сумел подпортить.
Заседание в Министерстве началось в десять часов утра. Визенгомот уже успел рассмотреть все документы и доказательства, найденные командой лорда МакКалистера. Причиной данного заседания было то, что было решено дать Дамблдору оправдаться. Будь на его месте кто-нибудь другой, он уже прохлаждался бы в Азкабане, но поступить таким образом с таким "уважаемым" человеком они не могли.
Вопросы были теми же, что ему задавали три дня назад. Почему, зачем, на каком основании, для каких нужд? Если часть находящихся здесь людей была за Дамблдора, то остальные были сразу настроены против, и таких, к большому огорчению директора, было большинство. Если ему и верили, то посчитали его решения ошибочными, приведшими к непоправимым последствиям. Уже решив, что он легко отделался, Дамблдор с облегчением вздохнул. Пару-тройку неприятных для себя статей он как-нибудь переживет. Но неожиданно всплыл еще один документ. Каким образом? Как? Было непонятно. Но один маг из команды шотландца обнаружил в одной из клиник Лондона странную запись, копия которой была предоставлена в Визенгомот. Петуния при первоначальном оформлении Гарри в больницу допустила ошибку, и получилось, что в больнице мальчик был зарегистрирован дважды, под разными именами и первоначально записи велись параллельно, и первая карта не была уничтожена. Она заканчивалась записью об остановке сердце, и не было никаких сведений о том, вернули мальчика к жизни или нет, записи о констатации факта смерти не было. Это повергло всех в шок, даже директора, который ни к чему такому просто не был готов. Эта информация кардинально повлияла на результат слушаний.
- Мистер Дамблдор, с Вас сняты все привилегии, и вы смещены со всех постов в министерстве и в магическом сообществе, кроме поста директора Хогвартса, который не находит под нашей юрисдикцией. Но в связи со сложившейся ситуацией в школу будет направлена команда наблюдателей и комиссия, которая должна будет вынести в течение месяца своей вердикт по обстановке в школе. Наблюдатели останутся в школе до конца учебного года, решении о продлении срока их пребывания будет принято перед следующим учебным годом. Попечительский совет будет поставлен об этом в известность.
Это было слишком много, чем хотел бы получить Дамблдор, так доволен он не был. Окажись сейчас здесь Поттер собственной персоной, ему было бы плохо. Конечно, ему удавалось хорошо скрывать свои эмоции.
- Теперь следующий вопрос: дело Сириуса Блека, признанного невиновным. Мистер Дамблдор, будьте добры, объясните, почему по этому делу не было проведено тщательного разбирательства, - все уставились на директора. А тот в очередной раз стал играть давно уже излюбленную роль доброго, слишком мягкосердечного дедушку, который поддался влиянию момента и не смог справиться со своими эмоциями. По его словам выходило, что он был так сильно привязан к Поттерам, что даже не подумал, что Блек может оказаться невиновным. Все казалось таким ясным в тот момент. В общем, он почти доказал, что все это было только его эмоциональным состоянием, но в зале оказались те, кто считал, что Дамблдор не должен отделаться только легким испугом. Его обязали выплатить всю компенсацию, а именно 150 000 галлеонов материального ущерба Блеку, то есть положить их в Гринготса, деньги отойдут его наследнику, в данном случае юному Поттеру, если тот жив, иначе деньги осядут в банке мертвым грузом. Никто не заметил странной быстрой улыбки на лице директора. Да, репутация была подмечена основательно и теперь уйдет время, чтобы все вернуть на круги своя. На некоторое время придется притихнуть и заняться только школой. Только вот присутствие комиссии и наблюдателей ему совершенно не импонировало. И все же, он легко отделался. В семь часов вечера Дамблдор вернулся в Хогвартс, а через два часа в отделе Тайн около арки смерти был обнаружен изможденный, но дышащий Сириус Блек.

Глава 15. Ох уж, это младшее поколение Андерсов...

Прибытие Демиана Андерса в Салемскую школу магии и волшебства не прошло незамеченным. Парень и сам по себе был достаточно красив и статен, чтобы на него обратили внимание, но по какой-то странной причине, в школе все уже были в курсе, что новенький – племянник нового профессора ЗОТИ, раз, а два – что он наследник одного из богатейших чистокровных родов мира, насчитывающему не одно поколение магов, причем далеко за того, кто официально стал якобы родоначальником семьи. В общем, обделить вниманием прибытие новенького никто не мог. Кто-то отнесся к этому спокойнее, кто-то с почти маниакальным блеском на глазах. Только две девушки посмеивались, прекрасно понимая, что почти ничего никому не светит, поскольку были знакомы с Демианом. Они сожалели только о том, что в школу не прибыл Адриан Андерс. Обе девушки уже предвкушали изменения, которые из-за новенького произойдут в школе.
Марианна Морлин оглядывала обеденный зал и чуть усмехалась. Она с особым наслаждением ждала того момента, когда Демиан переступит порог этого зала, чтобы посмотреть на выражение лиц всех, кто в этот момент будет находиться тут. Наконец, появился директор и сел на свое место. Вслед за ним появился красивый мужчина, поднявший кучу шепотков среди девушек. «Идиотки», - покачала она головой. Она не понимала, как можно строить глазки мужчине старше себя вдвое, даже если он прекрасен как Адонис.
- Студенты, минутку внимания, - директор повысил голос, чтобы его услышали все. – Разрешите вам представить вашего нового профессора по Защите от Темных искусств – Питера Де Вера.
Питер чуть приподнялся, склонил голову. На лице у него блуждала усмешка. «Интересно, эту традицию здесь взяли у Хогвартса? Прямо дежавю какое-то», - глядя на процедуру знакомства и расстановку столов факультетов. Действительно, было похоже. Тем временем директор продолжил. – Кроме этого, к нам в школу поступает новый ученик, который будет учиться на шестом курсе. Помогите ему адаптироваться в школе. Мистер Андерс, прошу вас пройти распределение.
Демиан отделился от стены и прошел в зал. Никто и не заметил, когда он вошел в зал, оказалось, что вслед за своим дядей. Шепотки стали громче и интенсивнее. Было видно, что первые красавицы и сплетницы школы уже вовсю примеряли на себя титул девушки новенького, обсуждали его жизнь, вообще о ней не имея понятия.
Демиан чуть ленивой походкой подошел к директору.
- Демиан, положите руку на этот камень, - произнес тот, указывая юноше на серый камень размером с кулак. Демиан накрыл небольшой булыжник своей ладонью. Некоторое время ничего не происходило, затем над его рукой образовалось серо-серебристое облачко. Крайний левый стол взорвался аплодисментами. «Кто бы сомневался», - усмехнулась Марианна, переглянувшись со своей сестрой. Демиан улыбнулся директору, взглянул на Питера, а затем скользнул взглядом по остальным преподавателям. Его взгляд остановился на скривившемся лице довольно невзрачной дамочки. «Да уж», - подумал он сочувственно, затем отправился уже к столу своего факультета. Его улыбка стала более искренней и теплой, когда она столкнулся взглядом с Марианной и Катрин. К ним он и направился, поскольку девушки учились на том же факультете. Ох, сколько пересудов это вызвало сразу, а сколько завистливых взглядов.
- Теперь полшколы будет мечтать ткнуть нас в грязь лицом, - хмыкнула Марианна. – Привет, Демиан.
- Привет, - улыбнулся тот в ответ. – Кстати, что у нас там первым уроком?
- Трансфигурация у Маршала, - поделилась новостями Катрин. – А где Адриан? Вас решили разделить? Или твои родители испугались, что его тут на ленточки располосуют?
- Он у своего опекуна, нашего дяди со стороны мамы, - тень набежала на лицо парня.
- Эмм? – не поняли обе девушки.
- Он в Англии, - коротко бросил Демиан.
- Почему? И я думала, вы родные братья, - нахмурилась Марианна.
- Мы – кузены, - пояснил Демиан. – Опекуном Адриана является Том, брат моей мамы, и мамы Адриана.
- А, понятно, - протянули сестрички. – А почему его не отправили в школу с тобой?
- Он снова взорвал дом, - усмехнулся Демиан.
- Слушай, у него так плохо с зельями? – поинтересовалась Катрин.
- У него с зельями все хорошо, только нет взаимопонимания, - усмехнулся Демиан. – У него странное экспериментаторское мышление. Даже зная, что определенные ингредиенты нельзя смешивать, он все равно это делает. Слава Мерлину, что без последствий для себя, - Демиан снова взглянул на стол преподавателей. – Кто это такая?
- Кто? – удивилась резкой смене темы Марианна, затем проследила взглядом друга. – А, эта, профессор Валерина Келлерт, преподает гербологию.
- Нечто выдающееся, - хмыкнул сидящий рядом парень.
- И чем же, не считая, конечно, того, что похожа на пережравшую канарейку? - поинтересовался Демиан, имея в виду ярко-желтые одежды дамочки. Все, кто услышал его замечание, грохнули веселым смехом. Знал бы Демиан, что ему предстоит в дальнейшем.
Профессор Келлерт невзлюбила его сразу и бесповоротно. И неважно было, насколько он умел и умен. Ей было достаточно того, что его существование мешало ей спокойно жить. Проблем с учебой у юноши не было, как и с общением, правда, он довольно-таки резко осадил всех потенциальных невест. А уж, чтобы окончательно всем закрыть доступ к себе, он вдруг начал встречаться с Марианной. Их обоих устраивали такие отношения, без обязательств, но при этом и общество друг друга им нравилось.
Через две недели от начала занятий стало ясно, что противостояние Андерс-Келлерт перерастает в военные действия. Если сначала Демиан ее игнорировал, то после нескольких отработок, он сам вышел на тропу войны, начиная допекать профессора. В конце концов, в нем ведь текла кровь Слизерина, а они подобного отношения к себе оставить без внимания не могли. Никто из профессоров, естественно, по просьбе Питера, не вмешивался, как и он сам, ведь по большому счету ничего страшного не происходило. Келлерт просто исходила желчью, стараясь достать Демиана, вот только характер у того был не такой, чтобы уступить или сделать что-то, что выставит победителем дамочку. Но у всякого терпения есть пределы, в том числе и у Демиана.
Месяц спустя Келлерт впервые сделал большую ошибку. Демиан и Марианна, желая избежать шумной компании на своем факультете, решили прогуляться, а заодно и уединиться в укромном местечке, чтобы заняться друг другом.
- Мистер Андерс, - возмущенно взвизгнула невысокая пухленькая женщина. Ей бы еще руками замахать и начать читать нотации, было бы как раз то, что нужно.
- Профессор Келлерт, - оторвавшись от губ своей спутницы, Демиан спокойно развернулся и лениво посмотрел на профессора гербологии.
- Что вы себе позволяете? – ту еще больше возмутило такое отношение. Она считала, что ее должны уважать и бояться. Но это было только ее мнение. Демиан по рассказам брата о пятом курсе Хогвартса точно знал, как выглядела Долорес Амбридж, и мог совершенно определенно сказать, что это был ее американский аналог, хотя и не такой высокопоставленный. Валерина Келлерт предпочитала в одежде не розовые цвета, как ее сосестра из Англии, а ядовито-желтые. Демиан, когда впервые ее увидел, пробурчал под нос, что от такого яда можно и с ума сойти, глаза будут нещадно болеть. Питер тогда ему отвесил подзатыльник.
- У меня свидание, профессор, - лениво протянул юноша. Келлерт задохнулась от возмущения.
- Немедленно к вашему дяде, сейчас же, - закричала она.
- Профессор, нервные клетки не восстанавливаются, вы знаете? – чуть насмешливо поинтересовался Демиан. Сидящая рядом с ним девушка опустила голову, чтобы Келлерт не видела, как она давится смехом.
- Вы будете наказаны, Андерс, - прошипела Келлерт. Демиан медленно поднялся и теперь почти на полторы головы возвышался над этим человекоподобным мячиком.
- Профессор, для вас я МИСТЕР Андерс, и это в лучшем случае, - холодно бросил он. Келлерт знала, что этот новенький, объявившийся в школе всего месяц назад был из очень титулованной семьи, в том числе и сам уже носил титулы, но она как-то особо не придавала этому значения. И вот сейчас она столкнулось не со школьным «дебоширом», как она его называла, а с представителем древнего аристократического рода, который мог ее раздавить как муху и при том этого не заметить. Такие люди ее ужасно раздражали, поскольку сама она ничего такого в жизни не получила, да к тому же была магглорожденной, сумевшей добиться успеха только там, где большой силой обладать не нужно было. Келлерт знала, что чистокровным многое дано с рождения, если не все: и силы у них больше, и богаты, в своем большинстве, способны на то, что не дано другим даже во сне, древняя магия им подвластна, даже если они ей не пользуются.
- МИСТЕР Андерс, - выделила с некоторым презрением Келлерт. – Я назначаю вам наказание на месяц в моем присутствии.
- Основание? – Демиан прислонился к стене и чуть скривил губы.
- ЧТО?! – ей хотелось вцепиться ногтями в эту самодовольную, как она считала, рожу.
- Основания для моего наказания, - спокойно произнес юноша в ответ. – Я сделал что-то, что противоречит школьным правилам? Насколько я знаю, до отбоя еще полтора часа…
- Не смейте со мной пререкаться, - закричала Келлерт. Демиан сузил глаза, резко выпрямился и двинулся по коридору. – Андерс, я с вами разговариваю.
- А я с вами, без присутствия директора или моего дяди, разговаривать не намерен, - не оборачиваясь, произнес Демиан. Его путь действительно лежал в кабинет директора. Он вскинул палочку. Челюсть у Келлерт поехала вниз, когда она увидела серебристую вспышку, сформировавшуюся в красивого серебристого кота. Сомнений, что это Патронус, у нее не было, но то, что им владеет шестнадцатилетний юнец, в то время как она сама даже дымку вызвать не могла, силенок не хватало. Кот вальяжно двинулся по коридору. Демиан отправил его с сообщением к Питеру. Келлерт пришла в себя и, горя праведным гневом, рванула за своим самым ненавистным студентом. Она невзлюбила его с первой минуты, даже секунды, как он появился в школе.
Демиан постучал в директорскую дверь.
- Войдите, - прозвучал приглушенный голос. Демиан уже собрался войти, когда Келлерт бесцеремонно отодвинула его, вернее, оттолкнула и влетела в кабинет, но все слова у нее замерли на губах, поскольку в кабинете сидели директор Ричард Талворт и Питер Де Вера, которые мирно беседовали и чаевничали.
- Валерина, что-то случилось? – директор посмотрел на профессора гербологии внимательным взглядом, но тут за ее спиной объявился Демиан. Сказать, что юноша был зол, значит, ничего не сказать.
- Если вы не можете смириться с тем, что являетесь всего лишь магглорожденной, это ваша проблема, - тихо, но мрачно произнес Демиан. Келлерт развернулась и со всего маху влепила юноше пощечину, вернее попыталась. Демиан перехватил ее руку буквально в сантиметре от собственного лица. Его глаза горели холодным огнем и не предвещали ничего хорошего.
- Ой, - пискнула сунувшаяся в дверь Марианна, та самая девушка, с которой Демиан целовался и с которой они с Адрианом познакомились в парке.
- Мисс Морлин, - директор встал со своего места.
- Профессор, я только хотела сказать, что Демиан не виноват, - Марианна жалобно посмотрела сначала на директора, на дядю своего ухажера.
- И что произошло? – Питер прищурился.
- Полное неуважение к старшим, оскорбление…, - начала возмущенно Келлерт.
- Я не вас спрашивал, - оборвал ее Питер. – Демиан?
- У нас с Марианной было свидание, когда профессор Келлерт наткнулась на нас, случайно, в нише Портура, - последние слова звучали уже с таким сарказмом, что было ясно всем, что ни о какой случайности в данном случае говорить не приходиться.
- И? Чем же ты оскорбил уважаемую миссис Келлерт? – спокойно поинтересовался Питер, уже сознавая, что произошло, поскольку прекрасно знал о ее отношении к богатым студентам, да еще и наследникам рода.
- Этот…, - снова вмешалась Келлерт.
- Я разговариваю не с вами, - Питер зыркнул на нее. – О вашем отношении к моему племяннику я более чем наслышан и видел уже достаточно. Марианна решила взять на себя смелость рассказать, что произошло. Келлерт несколько раз пыталась ее прервать, но ее постоянно останавливали то директор, то профессор ЗОТИ.
- Хорошо, Демиан, Марианна, вы свободны, - Ричард кивнул молодым людям на дверь и те вышли. После этого директора посмотрел на своего профессора.
- Это возмутительно, - закипятилась та.
- Это, действительно, возмутительно, - холодно произнес Ричард. – Я устал от вашей злобы и зависти.
- Что? – Келлерт ошалело уставилась на директора.
- То самое, - Ричард встал. – Мы с вами уже не раз говорили на эту тему. Я надеялся, что вы все-таки поймете, но чем больше проходит времени, тем меньше у меня остается надежды. Вы прекрасный специалист в своей области, но ваша черная зависть к чистокровным волшебникам древних родов, способных на большее, чем среднестатистический маг, мне уже надоела. Вы понятия не имеете, кто такой Демиан Андерс, но вы возненавидели его всей душой с первой секунды его появления в школе. За что же ему такая честь?
- Он высокомерный, эгоистичный, живущий на всем готовом…, - начала перечислять Келлерт.
- Не замечал, - бросил с усмешкой Питер.
- Вы ничего не замечаете за своим племянником, - встала в позу женщина. Ричард устало на нее посмотрел. За последние полгода от студентов и их родителей на Келлерт поступило несколько жалоб. И все можно было бы проигнорировать и уладить тогда, но не сейчас. Директор был прекрасно осведомлен, кто у него работает на должности преподавателя ЗОТИ и кто такой юный аристократ. Конечно, полностью информация об Андерсах не раскрывалась. «Что же было бы, если бы она знала всю правду?» - запоздало подумал директор.
- Неужели? – Питер скривился. – А может, быть, это вы слишком завистливы? С чего вдруг вас понесло в эту нишу? Да еще и в такое время? Насколько я знаю, правилами школы старшекурсникам не возбраняется иметь романтические отношения.
- Они…, - начала Келлерт.
- Только целовались, да, немного более страстно, чем просто друзья, - усмехнулся Питер. – Но нечего предосудительного они не делали, и не на виду у всей школы, надо сказать. Знаете, Валерина, меня уже достало за этот месяц то, что вы выбрали моего племянника на роль вашей жертвы. Право, мне просто вас жаль.
- Да, как вы смеете…, - Келлерт задохнулась от возмущения.
- Валерина, Питер прав, - произнес Ричард. – Постарайтесь, наконец, примириться с собственным выбором.
Келлерт выскочила за дверь, пунцовая, как вареный рак. Ее еще никогда так не унижали. «Значит, выбрала жертвой? Вы еще не знаете, что я делаю со своими жертвами», - кровожадно подумала профессор. О, она нисколько не собиралась идти на поводу у всех этих людей. Они хотят войны, они ее получат. Знала бы Валерина Келлерт, на что она подписывается.
***
В то же самое время Адриан налаживал отношения со своим новым местом обитания. Пока Том придумывал, каким образом представить своего подопечного Пожирателям, или хотя бы Ближнему кругу, Адриан отправился на разведку, то есть, на исследование замка. Начал он с ближайших к своим апартаментам комнат и коридоров. Его апартаменты и апартаменты Тома находились в восточном крыле на третьем этаже. Это крыло вообще было закрыто для Пожирателей, войти туда могли только Том и Адриан, ну, естественно, Питер, Демиан и Анна с Виктором, но последних четырех в замке не было.
Третий этаж был спальным, как его назвал Адриан. Там находились только спальни, подготовленные для членов семьи. Комнаты Тома были оформлены в слизеринском стиле – серебристо-зеленом. Адриан же долго гулял по разным апартаментам и, наконец, остановил свой выбор на комнатах в морском стиле – песочно-голубых со светлой мебелью. Несколько удивили его комнаты Питера. Странно было видеть настолько мрачные комнаты по цветовой гамме – приглушенный красный и черный цвета, разбавленные чуть светлыми цветовыми акцентами в виде картин, драпировок, гобеленов. По мнению Адриана, такая комната больше подошла бы Волдеморту, а не Питеру Петтигрю, и даже не принцу Хаффлпаффу. Но что есть, то есть. Этажом выше находились различные комнаты, назначения которых Адриан так и не понял, а в силу того, что Том был занят планированием очередного злодейства от имени Волдеморта, то спросить у него не было возможности. На втором этаже Адриан обнаружил солидную библиотеку, не очень большую, но привлекательную, так же тут находилось несколько рабочих кабинетов, из которых один он выбрал в свое личное пользование. Это была угловая комната с окнами, выходящими на две стороны. У окна располагался массивный дубовый стол и великолепное удобное кресло. Вдоль двух стен располагались шкафы, на момент выбора кабинеты пустые, но так было очень недолго. Адриан быстро набрал книг из библиотеки, которые посчитал наиболее интересными для себя, плюс тут обосновались его личные книги, прибывшие вместе с ним из Америки, да и всякие безделушки, греющие ему душу.
На первом этаже располагались две столовые: парадная и обычная. Они с Томом в основном пользовались обычной, рассчитанной всего человек на шесть. Правда, оказывались они в ней всегда по отдельности. Очень редко им удавалось провести пару часов в обществе друг друга, и то по вечерам. Также на первом этаже были две гостиные и зал приемов, не очень большой по размерам.
Когда крыло было изучено вдоль и поперек, прошла уже неделя с приезда Адриана. Том с некоторым беспокойством ожидал его дальнейших действий. Естественно, они не заставили себя ждать. Адриан вышел за пределы «безопасной» зоны, и теперь надо было быстро решить, как объяснить его присутствие в замке. Что порадовало Тома, так это то, что у юноши все-таки хватало инстинктов самосохранения. Он никогда не покидал крыло без черного плаща с капюшоном и маски. Пока он не отходил на дальние расстояния от крыла, Том еще был спокоен, но как только Адриан начал удаляться, его беспокойство росло. Он все еще не придумал, как его представить. Спустя еще неделю стало ясно, что каким-то непостижим образом Адриану удается передвигаться по замку так, что о его присутствии никто не знает, и даже не подозревает. Еще через пару дней он понял, почему. Спутницей в вылазках юноши стала Нагайна, которая и предупреждала его о том, что впереди или позади опасность. Эти двое с дотошной маниакальностью залезали в каждую трещину. Том начал бояться, как бы Адриан не угодил в какую-нибудь старую ловушку Слизерина. Но все было в порядке, скорее всего, замок просто признал его.
Все было в порядке до одного определенного момента – Адриан обнаружил лабораторию зелий, вотчину Снейпа в замке. Том сразу понял, что счастливые дни закончились. Легкая вибрация стен возвестила его, что произошло что-то в недрах замка. Вызванный эльф тут же доложил, что юный лорд взорвал зелье. «Снейп будет в ужасе», - почему-то это была первая мысль, которая пришла ему в голову.
Адриана он нашел в почти не разгромленной лаборатории. Юноша с задумчивым видом смотрел на покореженный стол.
- И что это было? – насмешливо поинтересовался Том, привалившись к стене.
- Не поверишь, - Адриан с несчастным видом повернулся к нему. – Я переборщил с жабьими желудками.
- То есть, ты хочешь мне сейчас сказать, что ты не специально это сделал? – уточнил Том.
- Ага, на этот раз мне нужен был результат, а не эксперимент.
- Ха, признался, - фыркнул Том. – Ты, наверное, уже до того доэкспериментировался, что нормальное зелье сварить не можешь.
- Неправда, - обиженно воскликнул Адриан. – Все я могу.
- Неужели? – фыркнул Том. Адриан взглянул на него исподлобья. Том вздохнул. – Ладно, оставь все это, эльфы наведут тут порядок. Пошли.
- Куда? – поинтересовался Адриан, довольный, что не ему тут корячиться, наводя порядок.
- Покажу тебе лабораторию, а то, увидев тут такой разгром, Снейп придет в благоговейный ужас, и мы лишимся лучшего зельевара, - хмыкнул Том.
- А что ты намерен с ним делать? – Адриан посмотрел на Тома.
- Ничего, пока, - ответил Том. – Он великолепный специалист в своей области. Второго такого нет.
- Ясно, - кивнул Адриан.
- Что тебе ясно? - насмешливо поинтересовался Том.
- Нет, я, правда, понял, но немного удивлен твоей реакцией на его предательство, - ответил Адриан.
- Адри, не все так просто. Северус служит двум господам, но при этом он обоих ненавидит. Этого человека очень трудно прочитать. В отличие от большинства тех, кто меня окружает, у него есть идеалы, причины, цели.
- Почему он такой? – вдруг спросил Адриан.
- Ты имеешь в виду, мрачный, нелюдимый, злобный? – поинтересовался Том. – У него была сложная жизнь. У нас троих, так называемых полукровок, была почти одинаковая жизнь. Каждый выбрал свой путь, став тем, кем он стал. Самое смешное, что виноват в наших бедах только один человек. Если тебе и мне повезло все-таки в жизни, то вот Северусу нет. У него не было настолько близкого человека, который всегда подставить плечо, а то и жилетку, укажет на неправильный выбор и выдержит твой бурный нрав.
- Да уж, - тихо произнес Адриан. – Жизнь сложна и порой ужасна.
- Пошли, философ, а то мы замерли посреди коридора, - подтолкнул парня вперед Том.
От лаборатории, куда Том привел Адриана, юноша пришел в полный восторг. Он даже воочию увидел, как Снейп удавился от зависти от такого великолепия.
- Надеюсь, ты ее все-таки не разнесешь, и замок будет стоять на месте, - с некоторым сомнением произнес Том, глядя в горящие каким-то маниакальным восторгом глаза Адриана.
На следующий день Том отбыл по делам, оставив кучу заданий для Адриана. Он, как и говорил, заставил юношу учиться, правда, самостоятельно, но по вечерам стал проверять, как тот усвоил материал, ну, или когда был свободен. Предупредив, что его не будет несколько дней, и чтобы Адриан не вылезал за пределы крыла, поскольку кое-кто из пожирателей все-таки оставался в замке, Том отбыл. Нагайна осталась в качестве телохранителя Адриана.
Юноша все свое время посвятил библиотеке, устроенной на четвертом этаже комнате для тренировок и лаборатории, показанной ему Томом. Когда все нужные ему зелья были приготовлены и убраны в запасники, Адриан вернулся к своим экспериментам. Пожиратели никак не могли понять, откуда то и дело раздаются приглушенные «бабахи».
Том вернулся через неделю, довольный результатами своей экспедиции. Всю вторую половину дня он провел с Адрианом, наслаждаясь его обществом. Вечером они поговорили с Питером и Демианом через сквозные зеркала. Адриан посочувствовал брату и посоветовал принять решительные действия против «чертовой» дамочки, решившей испортить Демиану жизнь. Потом они пообщались с Анной и Виктором. Когда зеркало потухло, все хорошее настроение Адриана пропало.
- Адри, в чем дело? Что вдруг так погрустнел? – Том положил руку на плечо юноше.
- Соскучился, - признался Адриан. – Ты не подумай, мне с тобой хорошо. Правда, ты все время занят. Но у меня теперь есть семья, которой не было.
- Я понимаю, я постараюсь проводить с тобой больше времени, - Том улыбнулся.
- Я понимаю, что ты занят, - серьезно произнес Адриан. – И понимаю, что веду себя как капризный, избалованный ребенок, но ничего не могу с этим поделать. Я столько времени мечтал о настоящей семье, а когда она у меня появилась, стал доводить эту самую семью до белого каления.
- Защитная реакция, - произнес Том. – Ты просто боишься, что стоит тебе привязаться к нам всем, как что-нибудь произойдет, и ты останешься один. Это нормально, Адриан.
- Я иногда просыпаюсь в ужасе, мне сниться, что я совсем один, в пустоте, что все случившееся этим летом – просто бред, плод моего воображения, - совсем тихо произнес Адриан.
- Ох, - Том развернул его к себе лицом. – Адриан, мы никуда больше от тебя не денемся. Просто позволь себе поверить. Отпусти себя, малыш.
Адриан несколько секунд смотрел на Тома, а потом всхлипнул. Слезы безудержным потоком полились из глаз. Том только сильнее прижал его к себе. Так они и стояли: мужчина обнимал плачущего на его груди шестнадцатилетнего парня. С этими слезами уходили все страхи, боль, отчаяние, вылечивая покореженную юную душу слишком рано выросшего человечка. Заодно они вылечивали и еще одну покореженную душу, душу Тома.
Следующий день они провели вместе, болтая ни о чем, читая в библиотеке, устроив небольшую дуэль в тренировочной комнате. Адриан улыбался, наконец, признав, что никто не отнимет у него его семью, а если попытается, то сильно пожалеет об этом. У него теперь есть за что бороться и для кого жить.
Первый месяц пребывания в Англии подошел к концу, принеся за собой неожиданные результаты и осознания.
В конце января Том собрал весь Ближний круг, решив выслушать, как продвигаются дела. Он с самого утра не видел Адриана. Эльфы доложили, что юноша встал рано, позавтракал и куда-то поскакал вместе с Нагайной, которая, в последнее время, проводила больше времени с Адрианом, чем со своим хозяином.
- Мой Лорд, - начал свой доклад Александр Паркинсон. Больше он ничего сказать не успел. Замок основательно встряхнуло, где-то посыпались стекла. Том замер на своем троне, сердце ухнуло куда-то в пятки и совершило обратный скачок.
- Мордредов мальчишка, - воскликнул он, срываясь в страхе за Адриана со своего места. Пожиратели в удивлении уставились на Темного лорда, несущегося к дверям зала. – Белла, Северус, за мной.
Снейп, сохраняя свое непроницаемое лицо, последовал за Волдемортом. Белла была несколько удивлена таким поворотом событий, что пыталась всю дорогу понять, что же именно происходит. Пожиратели в зале переговаривались между собой. Они прекрасно расслышали слова своего господина, и теперь их интересовало, что же это за мальчишка, и что лорд с ним сделает.
Волдеморт вел Северуса и Беллу по каким-то странным коридорам. Те здесь еще никогда не бывали. Наконец, Том рванул на себя дверь и влетел внутрь. Северус последовал за ним и замер через пару шагов, оглядывая великолепную лабораторию, о которой можно было только мечтать. Белла же смотрела на человека, лежащего на полу. Лица она разглядеть не могла, поскольку Темный лорд закрывал ей обзор.
- Адри, открой глаза, мордредов мальчишка, - шипел Том.
- Том? – тихо прозвучал ответ.
- Слава Мерлину, живой, - облегчено выдохнул Том. – Что ты опять учудил?
- Смешал корень мандрогоры с порошком из клыка хвостороги, - признался парень, со стоном пытаясь сесть, но неудачно. Том, натянул ему на голову капюшон, за что получил удивленный взгляд, и только после этого заметил, что они тут не одни. Северус и Белла пытались понять, не ослышались ли они. Кто-то называет Темного лорда Томом? И до сих пор жив? Северус в отличие от Беллы успел заметить светлые волосы, но и только.
- Северус, - позвал Волдеморт. Снейп подошел. Том помог Адриану сесть и теперь держал его в своих объятиях. Не будь здесь Темного лорда, Адриан уже услышал бы много лестного о своих умственных способностях. Северус прекрасно слышал ответ юноши, а судя по голосу тому было лет шестнадцать-семнадцать. Ему хотелось понять, кто этот юноша.
- Что тут случилось? – спросил Северус.
- Взрыв, - последовал ответ.
- Это я понял, - язвительно сказал Снейп. – Я не вижу разрушений.
- Я щит поставил, не хотелось разрушать такую лабораторию, - ответил Адриан.
- Лабораторию он не хотел разрушать, - прошипел Том. – А замок ему не жалко, и свою жизнь заодно.
- Ну, все же обошлось, правда? – Адриан чуть сдвинулся и попытался посмотреть в лицо Тома, но тут же охнул от боли, кажется, ребро было сломано. Северус быстро провел диагностику. У юноши на лицо было магическое истощение, пара сломанных ребер и небольшое сотрясение.
- Обошлось? Обошлось, значит, - Том все больше раздражался. – Значит, так, мой дорогой. С этого дня все твои эксперименты будут происходить только в присутствии Северуса, а все остальное время с тобой будет Белла, в качестве твоего телохранителя и тюремщика. Я не намерен однажды найти в этом замке твой хладный труп.
- Ни за что, - дернулся Адриан.
- Обсуждению не подлежит, - рявкнул Том. – В конце концов, я твой опекун и отвечаю за тебя. Мне еще не хватает, чтобы я объяснялся на том свете с твоей матерью и отцом, а на этом с твоей теткой, дядей и крестным.
Адриан в удивлении воззрился на Тома. Он ясно видел в глубине глаз Тома беспокойство и пережитый им страх.
- Ладно, - тихо произнес он.
- Что? – удивился Том.
- Я согласен, - чуть громче произнес Адриан. – А сейчас, не мог бы ты отнести меня в мою комнату, дядя.
Белла поперхнулась воздухом, что-то задела на столе, раздался звон разбившейся колбы. Снейп тоже не смог скрыть своего удивления. Оба Пожирателя с непередаваемым выражением на лице смотрели, как Темный лорд осторожно поднимает на руки юношу и выходит из лаборатории. Придя в себя, они поспешили за своим хозяином. Они не особо удивились, когда оказались в закрытом крыле дома. Теперь становились понятны тихие разговоры о том, что по замку кто-то бродит, но вот увидеть это существо никто так и не смог. Скорее всего, этим существом был юноша. Том позволил этим двоим пройти в крыло. В комнате Адриана Том наложил на его лицо скрывающие чары, чтобы ни Том, ни Белла не знали, как выглядит юноша, и только после этого подпустил Северуса к Адриану, чтобы тот мог начать лечение.
- Белла, - Волдеморт повернулся к женщине, которая после довольно продолжительного лечение все-таки стала вменяемой, хотя и не совсем. Идея приставить ее к Адриану родилась спонтанно, но, как думал Том, была верной. Выпускать женщину из замка он боялся, вдруг сорвется и наделает глупостей, разрушив все его планы.
- Да, Мой Лорд, - тут же отреагировала та в ответ.
- Я назначаю тебя телохранителем моего племянника, - серьезно произнес Волдеморт. – Если с мальчиком что-нибудь случиться, тебе не жить.
- Я понимаю, мой Лорд, - кивнула Белла, с интересом посмотрев на юношу. Она также понимала, какую честь ей только что оказали.
- Адри необходимо заниматься, практиковаться в магии, дуэлях. Ты будешь ему помогать, - сказал Том. Белла только кивнула. Том перевел взгляд на Снейпа. – Северус, мне необходимо, чтобы ты каждый вечер и выходные проводил здесь. Я не могу больше позволить мальчику находиться в лаборатории одному, тем более у него какое-то маниакальное пристрастие смешивать несмешиваемое.
Снейп понял сразу, что спорить тут бесполезно. А Том понимал, что Северусу придется рассказать об Адриане Дамблдору, но это было даже на руку, займет на некоторое время, как директора, так и зельевара.
Оставив уснувшего Адриана одного, раздав все указание и выдворив недоумевающих Пожирателей вон, Том связался с Питером, который рассказал ему о последнем происшествии в школе, а также посетовал на то, что «дурная бабенка» сама нарвалась на тайфун по имени Демиан, и тот теперь начнет полномасштабные военные действия, в которые вовлечет всю школу. Том же от себя пожаловался на Адриана и выдал свои планы относительно Беллы и Северуса.
- Том, а ты уверен, что правильно поступаешь? – скептически поинтересовался Питер.
- Да, поверь, все будет в лучшем виде, - ответил Том.
- Том, Адриан их обоих сведет в могилу, - хохотнул Питер.
- Пит, эти двое сведут в могилу кого угодно. Я не представляю, что будет, когда они окажутся вместе, а затем в Хогвартсе, - усмехнулся Том.
- Ох, уж это младшее поколение Андерсов, - вздохнул Питер прежде, чем отключиться от связи. Том только улыбнулся. Он-то прекрасно знал, что младшее поколение Андерсов себя еще даже не начинало показывать. Все еще впереди.
***
- Северус, в чем дело? – Люциус напряженно смотрел на друга. Они аппарировали в домик в Хогвартсе, где их дожидался Ремус.
- У темного лорда есть племянник, - выдохнул Северус.
- Чего? – одновременно воскликнули Люциус и Ремус.
- Я сам его видел, - тряхнул головой Снейп и рассказал друзьям о том, что видел и чего потребовал Волдеморт от него. Они еще некоторое время поговорили, но ни к каким конкретным выводам не пришли. Снейп, в конце концов, с чугунной головой отправился в замок, держать ответ перед своим вторым хозяином.
В кабинете Дамблдора в этот момент были МакГонагалл и Грюм, непонятно по какой причине оказавшийся в Хогвартсе.
- О, Северус, что-то долго сегодня, - улыбнулся Дамблдор, окидывая взглядом зельевара и подмечая, что того сегодня не пытали.
- Он потребовал, чтобы я каждый вечер был в замке и уходил только утром, а также проводил там все выходные, - произнес Снейп, садясь в кресло.
- Зачем? – рыкнул Грюм.
- Приглядывать за его племянником, - спокойно ответил Снейп. МакГонагалл вылила чай из чашки на себя, Дамблдор выронил из рук свои сладости, а Грюм быстро-быстро завертел своим волшебным глазом.
- Каким племянником? – убрав все признаки маленькой катастрофы со своей мантии, спросила МакГонагалл.
- Вот таким, лет так шестнадцати-семнадцати, блондин, ничего конкретного больше сказать не могу, - ответил Снейп. – Беллу назначили его телохранителем.
- Как он выглядит? – рыкнул Грюм.
- На нем чары, не дающие рассмотреть лицо и волосы, просто я успел заметить их мельком до наложения чар, но оттенок не смогу сказать, слишком все было быстро скрыто, - ответил Северус.
Северус смог выбраться из кабинета директора только четыре часа спустя, выжатый как лимон и проклинающий и Темного лорда, и Дамблдора вместе с их идеями. Дамблдор уцепился за идею, узнать о загадочном юноше, как бульдог за кость. У Снейпа даже появилось чувство, что Лорд на это и рассчитывал. «Не хватало мне этих оболтусов, так теперь и его темнейшества племянника повесили на шею», - опрокидывая в себя стакан с виски, мысленно ругался зельевар. Знал бы он, что его ждет в ближайшие полгода, наверное, сам бы себе направил аваду в лоб.

Глава 17. Ожидаемые и неожиданные последствия маггловского лечения

Адриан с задумчивым видом сидел на подоконнике в кабинете Тома и наблюдал за Пожирателями, которые тренировались во дворе. После событий с зельями Белла делала все возможное, чтобы не пересекаться с ним. Том, в конце концов, сжалился над ней и снял с нее обязанности няньки, только вот юноша не оставил своей деятельности по доведению женщины до белого каления. Казалось, юноша пытается выяснить предел терпения и возможностей этой женщины.
Два раза в неделю в Замке появлялся Снейп: в среду в половине седьмого и был до полуночи, и в субботу, на весь день. Именно в эти дни и часы Адриан допускался в лабораторию. Он все также старался задеть зельевара, но обычно это происходило до того, как он начинал заниматься своим зельем, или же после того, как заканчивал его делать. Неожиданно для самого себя Адриан вдруг понял, что общество Снейпа ему нравится. Нравятся те язвительные комментарии, которыми они обмениваются, даже просто стоять рядом и молчать ему тоже нравится. Когда он понял, что происходит, то испугался, сильно испугался. Том почувствовал это, но ждал, когда юноша сам к нему придет.
Тем временем новинка Адриана уже успела приобрести большее распространение, поскольку те Пожиратели, что ранее не могли появляться в общественных местах и на людях, теперь спокойно могли явиться даже в министерство. Правда, не все, поскольку неандерталец в Косом переулке вызовет больший интерес, чем беглый преступник из Азкабана.
Самое смешное во всей этой ситуации было то, что Рабастан Лестрейндж под своей новой личиной устроился на работу в министерство – клерком при Аврорате, вернее, в приемную, где занимался регистрацией прибывающих, жертв и всего остального. Место было очень информативным.
В последнее время деятельность Волдеморта в магическом мире сильно активизировалась. Адриан не вмешивался в дела своего официального опекуна и дяди, хотя некоторые его радикальные методы совершенно не одобрял, имидж портить было нельзя. Кроме Снейпа о настоящей внешности Темного лорда никто из пожирателей не знал. А зельевар даже не подозревал, что проходит проверку на вшивость. Самое интересное, что либо у него была слишком хорошая интуиция, либо он не знал, что ему делать, либо выжидал чего-то. Выжидали и Том с Адрианом, им был интересен первый шаг Снейпа. Исходя из него, они уже будут принимать решение, как с ним поступить.
- Адри, - в кабинет вошел Том и вздохнул. Ему совершенно не нравилось настроение парня, который, казалось, впал в меланхолию.
- Ммм, - отозвался тот, не отрывая взгляда от окна.
- Ну, и в чем твоя проблема? – спросил Том, присаживаясь рядом с парнем, предварительно его развернув и спустив его ноги с подоконника.
- Скучно, - произнес тот.
- Скучно? Тебе? – уточнил Том.
- Да, скучно, - ответил тот. – В лабораторию ты меня пускаешь только со Снейпом, сам ты в последнее время занят, а я один.
«Хандрит», - выдала Нагини, поднял голову и посмотрев на хозяина.
- Хандрит, - задумчиво произнес Том. – Ладно, пошли.
- Куда? – не понял Адриан, но с подоконника соскочил.
- Уничтожать твою скуку, - буркнул Том.
- Эээ, я лучше тут посижу, похандрю, - Адриан отступил обратно к окну. Том молча подошел к нему, взял за руку и потащил за собой. Адриан начал упираться, поскольку считал, что способ Тома для снятия скуки ему точно не понравится. – Том, я не хочу.
Мужчина не обратил внимания на его слова, продолжая тащить юноша словно на буксире. Наконец, они достигли дверей. Том толкнул их ногой и втащил Адриана внутрь. Это оказался тренировочный зал. «Мне это точно не понравится», - подумал Адриан. Том усмехнулся, затем проделал какие-то пассы палочкой и замер. Юноша ждал, стоя в напряженной позе. Спустя минут десять двери открылись и вошли Рудольфус Лестрейндж, Антонин Долохов, Уолден МакНейр и еще один, неизвестный Адриану пожирателю. Те поклонились своему лорду и теперь ожидали от него приказа. В замке, и особенно внутренний круг Темного лорда, знали, что проживающий в замке подросток – племянник их Повелителя, но многие понимали, что он, скорее всего, еще и наследник.
- Я хочу, чтобы вы потренировали моего племенника. Не калечить, это главное, - и Том направился на выход.
- Ты издеваешься? – Адриан был в шоке.
- Это избавит тебя от скуки, во-первых, а, во-вторых: Тебе все равно нужны тренировки, а я сам не имею только свободного времени, чтобы заниматься с тобой. Ты и так в последнее время ничем не занимаешь, - получил он ответ, после которого дверь закрылась. Адриан в недоумении переводил взгляд с двери на четырех пожирателей. В следующее мгновение ему стало плохо.
- Итак, - усмехнулся МакНейр. Никто так и не увидел лица Адриана, чары были превосходными. – С чего начнем, маленький лорд?
Адриан скрипнул зубами. Он уже не раз слышал это прозвище, которые дали ему с легкой руки Беллы. Правда, она вложила в него несколько другой смысл, более издевательский.
Полчаса ушло на обговаривание условий тренировок. Адриан и сам понимал, что ему нужны эти уроки. Но одно дело заниматься с Томом или Питером, а совсем другое с Пожирателями. Юноша понимал, что легко ему точно не будет, поскольку эти господа будут проверять его на способности очень жестко, на соответствие статуса наследника. Становилось тошно. Появилось желание отомстить Тому, в ближайшее же время, отомстить жестоко.
Спустя полчаса дуэли с Рудольфусом Адриан уже не чувствовал руки и ног. Силы утекали с бешенной скоростью. Сердце почему-то стало стучать слишком быстро. Его удары отдавались в висках и ушах. Адриан в пылу дуэли не заметил, как в зале появилась Белла. Та очень серьезно наблюдала за его действиями. В какие-то моменты можно было увидеть одобрение в ее глазах. Для мальчишки, как она считала лет шестнадцати, было очень хорошо продержаться столько времени против ее мужа. Более того, этот маленький «гаденыш» даже умудрялся иногда идти в атаку. Она видела, что мальчишка выдохся, видела, как замедляются его движения. Очередной луч, и Адриан упал на пол, сильно стукнувшись затылком. На несколько секунд сознание померкло.
- Маленький лорд, - услышал он как сквозь вату. – Давай, парень, вставай, ты ведь не тряпка.
Адриан осторожно повернулся на бок, затем попытался встать на колени. Руки дрожали, к горлу подкатывала тошнота. В голове все шумело, сердце колотилось, как бешенное. «Кажется, встать я не смогу», - подумал Адриан. Захотелось просто свернуться клубочком и лежать на полу, чтобы его никто не трогал.
- Давай, вставай, - голос Беллы еле достигал его сознания. – Что же ты за…
Адриан с трудом разлепил глаза. Он лежал на чем-то мягком. Кто-то сидел рядом и пристально смотрел на него. Почему-то увидеть сидящего у него не получалось.
- Тихо, все в порядке, - раздался голос Тома рядом.
- Что случилось? – прохрипел Адриан, удивляясь, что и голос давался ему с трудом.
- Хороший вопрос, - отозвался Том. – У тебя отравление.
- Почему? – снова хрип. – Я же…
- Маггловское лечение. Отравление магловскими лекарствами должно было проявиться намного раньше. Когда ничего не произошло, мы успокоились, а потом вообще забыли, - пояснил Том. – Слишком интенсивная тренировка заставила адреналин ударить в кровь…
- Это активировало процесс и вуаля, - закончил за него Адриан и закашлялся.
- Мой лорд, я могу чем-нибудь помочь? – раздался голос Беллы. Адриан недоуменно замер. Ему показалось, что он услышал в голосе ненавистной пожирательницы беспокойство на свой счет.
- Посиди с ним, мне нужно узнать у Северуса, на какой стадии зелье, - произнес Том. Адриан услышал, как хлопнула дверь.
- Как давно я тут? – прохрипел он, не особо надеясь на ответ.
- Три дня, - ответила Белла, а затем насмешливо добавила – Маленький лорд.
У Адриана не было сил вступать с ней в перепалку. Он постарался расслабиться. Качаясь на каких-то волнах не то боли, не то тумана, Адриан то проваливался в небытие, то снова вырывался в реальность. Он уже не сознавал, сколько раз вот так впадал в небытие и снова просыпался. При следующем «пробуждении» Адриан почувствовал, что его гладят по голове. На этот раз он просто уснул.
***
Снейп получил вызов совершенно неожиданно, прямо во время обеда. Метка настолько резко обожгла предплечье, что он чуть не охнул. Дамблдор только кивнул, поняв, в чем дело, и отпустил его. Снейп вылетел из зала так быстро, что вызвал недоумение студентов. Он пытался понять, зачем понадобился Лорду в такое время. Тот обычно не вызывал его во время уроков.
Аппарировав от барьера, Снейп вывалился в зале собраний. Там никого не было. Но тут дверь открылась.
- Следуй за мной, - Волдеморт тут же взметнув полами своей мантии рванул куда-то по коридору. В этой части замка Северус никогда не был. Здесь все было устроено так, как было бы удобно для обычного человека. С тех пор, как он увидел настоящее лицо Лорда, он уже стал сомневаться, а не галлюцинация ли у него была. После того случая он не видел его в другом обличии, чем это странная смесь человека и рептилии.
Они вошли в комнату. На кровати лежал его «ученик», племянник лорда. С мальчиком было что-то не то. Его лицо все также было спрятано за чарами, но это не мешало видеть все симптомы отравления.
- Отравление маггловскими лекарствами, - бросил Волдеморт. – Он не должен умереть!
Снейп понял, что это приказ, приказ именно ему.
- Лаборатория в твоем полном распоряжении, - снова бросил Лорд, садясь на кровать и трогая юноше лоб. Снейп в очередной раз подумал, что ясно двинулся умом. Забота от Волдеморта? Нонсенс. Но именно это сейчас он и видел.
Северус провозился целый час, пытаясь диагностировать, чем именно отравился подросток. По мере того, как он стал получать результаты, ему становилось не по себе. Выходило, что мальчик несколько раз перешагивал грань, но все же возвращался назад. Сейчас следовало вычистить его организм от остатков лекарств, въевшихся в кровь и смешавшихся с зельями. Лорд посвятил его в некоторые события жизни мальчика, а также сказал, что в течение длительного времени не было никаких симптомов отравления, а потом просто забыли об этом. Объяснил и по какой причине возникли проблемы. Снейп уже сейчас понимал, что юноша никогда не оправиться окончательно. Проблемы периодически будут давать о себе знать, особенно сердце. Если мальчик занимался каким-нибудь спортом, например, квиддичем, то ему надо было сто раз подумать, прежде чем садиться на метлу. Это могло очень плохо кончиться.
Снейп отправил Дамблдору сообщение, что его не будет как минимум дня три-четыре. Радовало одно, что мальчишка без сознания, поскольку чистка была малоприятной и очень болезненной. Вливать в него зелья для очистки организма ничего не стоило, просто надо было знать как. Двое суток он и Лорд не отходили от мальчика. Казалось, того просто вывернуло на изнанку. Его трясло, не переставая, но процесс пошел. В какой-то момент Северус подумал, что мальчик не выдержит, что сердце остановится, но «маленький лорд» даже без сознания боролся за свое право жить. Снейп почувствовал к нему настоящее уважение, а еще у него возникло много вопросов к тому, кто был его Повелителем. У него складывалось впечатление, что что-то совсем не так, причем и в прошлом, и в настоящем. Этот Лорд не соответствовал тому, которого он знал.
- Северус, - Волдеморт вошел в лабораторию. Снейп поднял голову и посмотрел на него.
- Как мальчик, мой лорд? – голос звучал устало. Третьи сутки без сна, все-таки.
- Пришел в себя, - прозвучало в ответ. Северус испытал облегчение от такой новости. Теперь можно было попытаться начать лечение.
Он быстро собрал все необходимые зелья и двинулся вслед за своим Лордом. Картина, когда Белла гладит мальчика по волосам, была какой-то сюрреалистичной, неправдоподобной, что хотелось поморгать. Но нет, та действительно сидела на краю кровати и гладила юношу по голове. Заметив своего Лорда и Снейпа, она встала и отошла к окну, откуда пристально следила за действиями зельевара, словно хотела его в чем-то уличить. Кажется, она действительно становилась телохранителем «маленького лорда», в полном смысле этого слова. Снейп не подал виду, но все же был обескуражен выбором Лорда. Белла явно тронулась умом, причем задолго до того, как оказалась в Азкабане. Никто в своем уме не приставит такого человека к ребенку. Или же он чего-то не понимал.
- Малыш, давай, надо принять зелья, - уговаривал Том Адриана. Юноша скользил по грани между реальностью и забытьем, но слова, хоть и с трудом, сознавал. Горькое зелье заскользило по горло. Снейп старательно вливал в приоткрытый рот снадобье. Мальчишку чисто по-человечески было жалко. Такое лечение было, мягко говоря, стрессовым. И еще нужно будет отойти от него, прежде чем встать на ноги.
- Мой лорд, мальчик должен будет провести в постели не меньше недели, - произнес Северус.
- Неужели вы думаете, что я смогу с нее встать? – даже при такой слабости Адриан был способен язвить. Снейп усмехнулся про себя, представив эту змейку в своем логове в Хогвартсе. Да, этот мальчишка переплюнул бы и Малфоя-младшего. А не дай Мерлин, эти двое бы объединились. От этой перспективы, нарисованной ему воображением, Снейп вздрогнул. Он услышал тихий слабый смешок юноши. Чуть затуманенный болезнью взгляд говорил больше, чем хотелось бы. Казалось, мальчик точно знает, о чем думал зельевар.
- Спи, - Том провел рукой по волосам Адриана, и тот послушно закрыл глаза. Через минуту он уже пребывал в царстве Морфея.
Том отвел Снейпа в сторону для беседы. Беллы тут же заняла место Лорда у постели Адриана. Данное происшествие изменило ее отношение к мальчику, что-то перевернув в ее больном разуме. Но в то же время она казалась еще более безумной, чем раньше.
- Зелья должны помочь, но ждать результата сразу не стоит, - говорил Снейп. – Лечить мальчика кардинальными методами я не рекомендую, сердце может не выдержать.
- Ясно, - кивнул Том, отпуская Снейпа. – Тебя, наверное, уже заждались в Хогвартсе. Иди, не стоит лишний раз волновать Дамблдора.
Снейп отбыл сразу же, все еще не понимая, что происходит. К сожалению, сегодня было собрание Ордена, на котором ему надлежало быть. «Рассказывать о том, что он видел, или не стоит?» - вот такую дилемму решал зельевар.
Его появление в школе вызвало массу разочарованных вздохов и стонов. Все ведь надеялись, что с ним уже что-то случилось и его не будет, как минимум месяц.
В половине седьмого вечера он прибыл в штаб Ордена, где уже собрались все остальные, в том числе и Люпин, забившийся в самый дальний угол. В последнее время тот не любил бывать на людях, поскольку слишком сильные изменения претерпел его характер, и скрывать это становилось все сложнее.
- Северус, что случилось у нашего врага? – начал собрание Дамблдор.
- Его племянник болен, - чуть помедлив, ответил Снейп.
- Сдохнет, одной тварью на земле будет меньше, - бросил кто-то справа. Северус резко повернулся к комментатору и ожег того своим взглядом.
- Родственников не выбирают, - тихо произнес Люпин, думая о чем-то своем.
- Есть ли какая-то возможность влиять на этого урода через мальчишку? – рыкнул Грюм. Ну, вот такая у него была манера говорить. – Снейп, я тебя спрашиваю.
- Пожалуй, - нехотя ответил тот.
- Северус, ты видел, как выглядит мальчик? – поинтересовался директор.
- Нет, чары я так и не смог снять, да и Лорд все время был рядом, - покачал головой Снейп.
- Выкрасть мальчишку, запереть у нас в подвале, и шантажировать этого…, - бросил Грюм.
- Мальчик серьезно болен, - произнес Снейп. – Подвал он может и не пережить.
- Что с ним? – Ремус чуть подался вперед. Тема неизвестно откуда появившегося у Лорда племянника интересовала всех.
- Он несколько раз был за гранью, - сказал зельевар. – Его возвращали. Только вот лечение было маггловским, их лекарством. Насколько я понял, рецедива сразу не было, а потом все забыли, что маггловские лекарства надо вывести из его организма. Он тренировался в зале на дуэле с МакНейром, Лестрейнджем, Долоховым и кем-то еще. Нагрузка оказалась слишком сильной.
- Хмм, - Дамблдор задумчиво перебирал свою бороду. – Интересно.
- Странно, а как Его племянник оказался у магглов? Да еще и лечился у них, если Тот-кого-нельзя-называть ненавидит все маггловское? – удивленно воскликнула Тонкс.
- Мальчика охраняют, - произнес Снейп. – В здравом уме никто не сунется в замок Лорда. Он даже не ходит там, где все остальные. Есть лишь несколько человек, кто бывает близко от него. Найти того, кто похитил парня, будет проще некуда. Лорд не просто его убьет…
- Он так дорожит мальчишкой? – с сомнением произнес Кингсли.
- Да, и это видно, - кивнул Снейп. – Он рядом с мальчиком становиться почти человеком. И дело не только в том, что это его наследник. Если бы можно было предположить, что Лорд умеет любить, то я бы так и назвал то, чему стал свидетелем.
- Нам нужен этот мальчишка, - заявил Грюм, хлопнув рукой по столу.
- Ага, мальчик у вас в руках умрет, и Этот совсем съедет с катушек, - пробормотал себе под нос Люпин. Услышал его комментарий только Снейп и полностью с ним согласился.
- Мы не знаем, как он выглядит, - заявил Снейп. – Возможно, мальчик сейчас гуляет по Косому переулку и наслаждается жизнью, - зельевар подумал о новоизобретенном зелье и подумал, что это вполне может быть и правдой.
- Значит, надо узнать, как мальчишка выглядит, - снова грохнул рукой об стол Грюм.
- Идиот, - прошипел Ремус.
- Так, пока оставим эту тему. Надо подумать, - свернул дискуссию Дамблдор. – Ремус, у меня к тебе есть задание. Необходимо выяснить, что делается у оборотней.
- Это же опасно, - воскликнула Тонкс.
- Я знаю, - кивнул директор. – Но Ремус единственный, кто способен пройти в стаю того же самого Сивого более менее беспрепятственно…
Собрание закончилось уже за полночь. Они успели обсудить вопросы обучения Лонгботтома, которого директор теперь прочил в Избранные, поговорить о Поттере, который то ли жив, то ли мертв, подумать над планом дальнейших действий, но кроме пожалуй двух первых тем, ничего интересного сказано не было.
Ремус и Северус после собрания направились в Хогсмид, тот самый домик, где сейчас их ждал Люциус, чтобы обсудить несколько вопросов, касающихся уже их собственной игры. И главным из них было усиление подготовки молодежи, не желающей оказаться во власти Волдеморта.
Ремус сидел в кресле и задумчиво потягивал коньяк из своего бокала.
- Мне не дает покоя эта история с племянником Волдеморта, - наконец, произнес он.
- Я видел его мельком, - сказал Люциус, кроме того раза с зельем. Ремуса они уже посвятили в тот случай.
- Мальчик одарен, чем-то поход на Северуса, по крайней мере, своей любовью к зельям, - произнес Ремус.
- Он не один, - вдруг произнес Снейп.
- Надо бы все-таки выяснить, откуда… ЧТО?! – Ремус уставился на друга.
- Племянников, как минимум двое. Второго зовут Дем, или это уменьшенное имя от основного. Тот находится в какой-то школе вместе с крестным этого племянника, - выдал он информацию.
- Хмм, - Люциус и Ремус переглянулись. Новостей становилось все больше и больше.
- Ты ведь чего-то не договариваешь, - утвердительно произнес Люциус.
- Непреложный обет? – уточнил одновременно с ним Ремус. Северусу оставалось только положительно кивнуть на оба утверждения.
- Ясно, - хором ответили его собеседники.
- Ладно, пора Антуану бросить вызов Сивому, - заявил Люпин. – Вот и повод есть. Дамблдор сам меня направляет в стаю.
- Ты поаккуратнее, кто будет учить моего сына? – тут же поддел его с легкой усмешкой Люциус. Но за этой показной веселостью слышалась серьезность и обеспокоенность. Эти трое стали по-хорошему близки друг другу. Союзников в этой войне никому не хотелось терять, особенно тех, кто понимает тебя с полуслова.
***
- Моему сыну было бы столько же, сколько тебе, - услышал Адриан, когда снова выплыл в реальный мир. Он не стал открывать глаза, а сосредоточился на голосе. – У него были бы темные волосы, как у меня, или такие же почти красные, как у Руди. И глаза голубые или синие. А еще он учился бы в Слизерине. Ты бы тоже учился в Слизерине. И не потому, что ты племянник Лорда, просто ты сам такой, настоящий Слизеринец, - Адриан даже забыл, как дышать, поняв, что говорить Белла, более того, она гладит его по волосам, словно он ее сын. – Маленький мой, я так испугалась, когда ты потерял сознание. Сыночек мой хороший.
Белла смотрела куда-то в стену и говорила и говорила. Она уже сама не понимала, когда называет Адриана то своим сыном, то племянником Лорда. Ее разум все больше погружался в безумие. Страх за жизнь мальчика, словно что-то выключил, или наоборот включил в ней.
- Белла, - услышал Адриан. – Пойдем.
- Нет, Руди, я останусь с нашим сыночком, - запротестовала женщина. Он услышал тяжелый вздох мужчины.
- Белла, это не наш сын, - попытался тот оттащить жену от постели юноши.
- Не правда, - воскликнула та в ответ. – Это наш сыночек. Мой мальчик. Видишь, он заболел.
Адриан не расслышал, что за заклинание было наложено на Беллу, но та вдруг перестала бороться и замолчала.
- Я отнесу ее, Руди, - это уже был голос Рабастана Лестрейнджа. – Она совсем сошла с ума.
- Надо еще как-то все объяснить Лорду, - вздохнул Рудольф. – Мордред, надеюсь, это будет всего лишь Круцио.
Адриан открыл глаза, как только дверь закрылась. Впервые в жизни он почувствовал к Белле жалость. Эта женщина была больна, и, кажется, он знал причину ее безумия.
- Как же разобраться во всем, что происходило задолго до моего рождения? – тихо спросил он у тишины. Перевернувшись на бок, Адриан снова прошептал. – Дем, приезжай скорее, ты мне нужен. Я один не справлюсь.
***
Демиан резко открыл глаза и выдохнул. У него было такое чувство, что что-то случилось. Вытащив сквозное зеркало, он позвал Адриана. Ответа не было. Второй, третий, пятый раз. Ответа нет. Его окатило волной страха. Что-то случилось с братом, что-то плохое.
«Надо в Англию, надо в Англию», - билась мысль в его голове.
Вскочив с постели и накинув на себя одежду, Демиан направился в комнату Питера. Если один из братьев чего-то хотел, то добивался своего любым путем. А Демиан сейчас рвался в Англию.